Крестьянская война под руководством Пугачева - [16]

6 августа трехтысячное войско Пугачева с 20 пушками подошло к городу. Желая избежать кровопролития, Пугачев отправил Бошняку указ с предложением не оказывать сопротивления, но Бошняк разорвал указ. Та же участь постигла и второй указ Пугачева. Между тем пугачевцы установили пушки на Соколовой горе. Здесь же находился и сам Пугачев. Он ждал ответа на свое второе письмо. С горы он видел, что гарнизонные войска готовились к бою, а жители хотя и были все на валу, но не двигались с места. Поскольку ответа на манифест не было, Пугачев приказал стрелять. На валу началось движение: народ повалил в город, а конные купцы — к Пугачеву. Саратовские войска не двигались. С их стороны раздалось лишь несколько ответных выстрелов. Пугачев приказал А. Овчинникову перейти Глебучев овраг, чтобы поставить пушки как можно ближе к противнику. Затем ударили пушки из пугачевского обоза. После канонады пугачевские казаки пошли в атаку. Бошняк подпустил их на пушечный выстрел и затем приказал поручику Буданову стрелять из мортиры. Но Буданов, умышленно сделав выстрел малым зарядом, заклепал мортиру и ушел к Пугачеву. Однако и этот выстрел заставил пугачевских казаков изменить свое направление и выйти на Симбирскую дорогу. В этот момент пошла в атаку пугачевская пехота. Атака решила все дело: саратовские солдаты и фузелеры во главе с офицерами перебежали на сторону повстанцев. Пугачевцы ворвались в город через ворота, открытые им солдатами, и рассыпались по улицам. Остатки войска во главе с Бошняком ушли по Волге в Царицын.

К 7 часам вечера 6 августа войско восставших овладело всем городом, однако Пугачев не остался в нем, а вывел свое войско в открытое поле за Соколовой горой. В Саратове Пугачев «творил суд» над дворянами, раздавал населению соль, муку, овес. И вновь к Пугачеву потянулись крестьяне, казаки, работные люди окрестных мест. Главное войско восставших выросло на несколько тысяч человек. 580 человек привел атаман Тимофеев, 900 украинских казаков — Гузенко. Десятки повстанческих крестьянских отрядов долгое время действовали в Саратовском крае даже после того, как Пугачев ушел из Саратова. В состав Главной армии Пугачева влилось до 1500 крестьян Малыковской волости, сравнительно хорошо вооруженных и имевших лошадей. Посадив до тысячи повстанцев на суда, снабженные пушками, Пугачев с остальным войском по берегу Волги двинулся на юг.

11 августа Главная армия вступила в Дмитровск (Камышин), где к ней присоединились поселенные здесь украинцы и волжские казаки. Пугачев поднял против властей часть волжских калмыков. Через день на реке Пролейке пугачевцы разбили правительственные войска. Это была последняя победа восставших.

21 августа Главная армия подошла к Царицыну. Пугачев вел-переговоры с донцами, стремясь убедить их перейти на его сторону. Казаки колебались, а тут еще один из них крикнул: «Здорово, Емельян Иванович!» «И сын его здеся!» — сразу же нашелся Пугачев. Овладеть Царицыным не удалось, а 24 августа у Сальниковой ватаги, близ Черного Яра, Главная армия Пугачева потерпела жестокое и последнее поражение.

Емельян Пугачев — вождь крестьянской войны

К чему же стремился восставший трудовой люд? О чем мечтало мятежное крестьянство? К чему призывал его Емельян Иванович Пугачев?

Зная нужды и горести всей «черни бедной», к каждой из ее групп Пугачев обращался с особыми лозунгами и указами. Казаков он жаловал не только рекой Яиком со всеми ее угодьями и богатствами, но тем, в чем нуждались казаки: хлебом, порохом, свинцом, деньгами, «старой верой» и казацкими вольностями. Он обещал, что «яицких казаков будет производить в первое достоинство» и они станут в России «первыми людьми».

Он обещал калмыкам, башкирам и казахам («киргизцам») все их земли и угодья, государево жалованье, вечную вольность.

Обращаясь к крестьянам, Пугачев жаловал их землями и угодьями, волей, освобождал от власти помещиков, которых он призывал истреблять от каких-бы го ни было обязанностей по отношению к государству, обещал им вольную казацкую жизнь.

К различного рода категориям рабочего люда он не обращался с особыми манифестами — их устраивали «прямые крестьянские выгоды», т. е. те же самые лозунги о земле и воле, с которыми Пугачев адресовался к крестьянству вообще. И это вполне понятно, так как в те времена «работные люди» по своему положению мало чем отличались от массы бесправного, «низшего», «черного» сословия, каким было крепостное крестьянство. И в то же время работа на заводе плечом к плечу, совместная борьба за свои права, за улучшение условий труда и жизни, организующая роль работ обусловили особую стойкость и организованность заводских рабочих, о которых власти говорили, что «они были всех прочих крестьян к сахмозванцу усерднее».

Лозунги крестьянской войны свидетельствуют о том, что «стихийный элемент» представляет из себя, в сущности, не что иное, как зачаточную форму сознательности. И примитивные бунты выражали уже собой некоторое пробуждение сознательности…» [8].

До полной политической сознательности, свойственной пролетариату, было еще очень далеко. Это выражалось и в присущем крестьянству наивном монархизме, когда «крестьяне требовали отмены крепостного права, ничего не имея против царской власти и веря в царя»