Крестовый поход в Европу - [33]

Во всяком случае, Объединенный англо-американский штаб сначала пришел к заключению, что было бы невыгодно и неэкономично попытаться направить подкрепления непосредственно английской 8-й армии, находившейся тогда в Египте. По этому вопросу обнаружилось полное единодушие. Поэтому английскому и американскому комитетам начальников штабов предстояло, в конце июля 1942 года сделать выбор между вторжением в Северо-Западную Африку и захватом плацдарма в Северо-Западной Франции.

Насколько мне известно, в ходе обсуждения не возникало никаких разногласий, основанных на националистических соображениях. Участники конференции просто занимались поисками наиболее выгодного варианта совместных действий, которые предстояло осуществить в 1942 году.

24 июля 1942 года было принято решение приступить к планированию операции по вторжению в Северо-Западную Африку с привлечением всех видов вооруженных сил союзников и под общим руководством американского командующего. Операция получила кодовое наименование «Торч». 25 июля это решение одобрил президент Рузвельт. Оба правительства согласились, что вся операция, по крайней мере на первом этапе, должна проходить под американским флагом. Теплилась надежда, что Французская Северная Африка встретит войска вторжения не более чем демонстрацией сопротивления и шансы на такое благоприятное развитие событий будут более реальными, если операцию представить миру как чисто американскую. Отношение французов к англичанам было крайне недоброжелательное из-за инцидентов в Орано, Дакаре и Сирии, где английские войска вступали в открытое столкновение с французами.

26 июля в гостинице "Кларидж отель" генерал Маршалл информировал меня, что мне предстоит возглавить эту экспедицию в качестве командующего союзными войсками. Он сказал, что, хотя это решение окончательное, потребуется некоторое время, чтобы провести его по всем формальным каналам. 11 августа 1942 года директивой Объединенного англо-американского штаба я был официально назначен на эту должность.

Решение о вторжении в Северную Африку поставило нас перед необходимостью полного изменения образа мышления и коренного пересмотра наших планов и приготовлений. Там, где мы рассчитывали на многие месяцы организованного наращивания сил, теперь у нас были только недели. Вместо массированного наступления через узкий пролив задуманная экспедиция потребует пересечения открытых океанских просторов, где вражеские подводные лодки будут представлять реальную угрозу. Теперь нашей целью был не ограниченный фронт, где мы хорошо знали местность, оборонительные сооружения и население, а кромка целого континента, где на протяжении столетий не проводилось никаких крупных военных кампаний. У нас не будет той авиационной мощи, какую мы планировали использовать против Европы. То, чем мы действительно располагали, была главным образом авиация, сосредоточенная на единственной и крайне уязвимой базе Гибралтар, а нам предстояло добиться существенного успеха в первых же боях. В Нормандии можно было удерживать плацдарм и хоть медленно, но расширять его; на африканском же побережье могло случиться так, что такой плацдарм невозможно было бы даже обеспечивать.

Столь решительное смещение в целях, во времени и условиях наступления могло оказать серьезное психологическое воздействие на всех, кто был убежден, что победу можно обеспечить только путем наступления, нацеленного на жизненно важные центры противника на континенте. Но, к счастью, решение вторгнуться в Африку определенно не являлось отказом Объединенного англо-американского штаба от решимости осуществить в практически удобное время вторжение в Европу через Ла-Манш.

На африканский поход мы смотрели как на отвлекающий маневр, вызванный условиями момента, и надеялись, что во время этого похода мы добьемся серьезных результатов. Самым скромным достижением было бы то, что державы «оси» лишились бы Северо-Западной Африки как базы для своих подводных лодок и самолетов. Кроме того, мы ожидали, что наступление в восточном направлении снимет осаду Мальты. И наконец, на тех ранних стадиях мы питали надежду, что вся Северная Африка будет очищена от войск держав «оси» и что Средиземное море, по крайней мере воды его южного побережья, можно будет использовать для проводки конвоев союзных стран. Тем самым мы избавились бы от необходимости пользоваться долгим маршрутом через мыс Доброй Надежды для достижения Ближнего Востока и Индии.

Любопытно отметить, что некоторые офицеры считали, что, если даже нам удастся изгнать войска Роммеля из Африки, мы все равно не сможем использовать Средиземное море, так как немцы будут держать авиацию на аэродромах в Южной Европе. Один американский генерал-лейтенант был убежден с самого начала войны, что любые надежды на использование Средиземноморья абсолютно иллюзорны. Даже перед моим выездом в Лондон он неоднократно настаивал, чтобы я воспротивился этим планам, которые он охарактеризовал как идиотские. Такое пессимистическое настроение решительно отвергалось командованием военно-морского флота, в частности британского, утверждавшим, что при наличии некоторого числа истребителей берегового базирования вдоль северного побережья Африки флот гарантирует проводку конвоев через Средиземное море без существенных потерь.