Крестовый поход в Европу - [139]

Мы потребовали от разведывательных служб ежедневно представлять исчерпывающий анализ о потерях противника на всех участках фронта. Сопоставляя потери противника с нашими, мы хотели выявить районы, где соотношение потерь складывалось в пользу противника, и уклоняться там от активных боевых действий. В этот период мы взяли за правило предпринимать наступательные операции только там, где дневные потери противника в два раза превышали наши; это правило не распространялось на те участки фронта, где мы имели специфичные задачи и важные цели, как, например, рурские дамбы.

Мы были убеждены, что, если наши войска будут продолжать оказывать неослабное давление на противника, не считаясь с трудностями и лишениями, они получат дополнительные преимущества над ним. В частности, мы считали, что это приведет к быстрейшему окончанию войны, что, в свою очередь, позволит сохранить жизнь многих тысяч солдат союзных армий.

Поэтому заключительный период 1944 года стал памятным из-за целой серии ожесточенных сражений, которые, как правило, проходили в крайне тяжелых условиях погоды и местности. Остров Валхерен, Ахен, Хюртгенский лес, рурские дамбы, Саарский бассейн и Вогезские горы дали свои имена сражениям последних месяцев этого года, которые в конечном счете существенно ускорили завершение войны в Европе. Трудности, вызванные скверной погодой, дополнялись нехваткой боеприпасов и осложнениями в снабжении войск. Никогда за всю войну мужество, храбрость и изобретательность солдата союзной армии не подвергались более суровому испытанию, чем в этих сражениях, и никогда они не давали более ощутимых результатов, чем в этот период.

Мощь наших разраставшихся сухопутных войск дополнялась действиями сильной и эффективной авиации.

В тактическом отношении авиация обладает мобильностью, которая позволяет последовательно наносить удары в течение многих дней по целям, удаленным на сотни миль друг от друга. Авиационные удары наносятся настолько массированно, что вызывают у обороняющихся шок, который едва ли может вызвать любая концентрация артиллерийского огня.

При прицельном бомбометании авиация обычно была не столь эффективна, как артиллерия. Более того, авиация обычно не уничтожала цели, а лишь наносила им повреждения. Промышленный район никогда не удавалось уничтожить в результате единственного налета, и фактически он редко разрушался до такой степени, чтобы исключалась возможность частичного восстановления, даже если налеты повторялись. Кроме тех случаев, когда длительное время стояла хорошая летная погода, никогда не удавалось полностью вывести из строя линии коммуникаций. Однако авиация своими ударами наносила весьма ощутимый урон объектам бомбардировки, а при идеальных летных условиях и при ее использовании крупными соединениями она могла добиваться почти идеальных результатов.

Атака с воздуха одиночным боевым самолетом происходит в очень ограниченные по времени сроки, и достигнутые результаты не всегда подтверждают первоначальную их оценку. Доклады летчиков об уничтоженной боевой технике, особенно танков, всегда оказывались слишком преувеличенными. Но здесь не было вины летчиков. Каждый истребитель-бомбардировщик был оснащен фотопулеметом, который автоматически фиксировал на пленку видимые результаты атаки. Эти отснятые пленки просматривались по возвращении с боевого задания и брались в основу оценки результатов атаки; но мы пришли к заключению, что такой метод не обеспечивал точной оценки фактически нанесенного противнику урона. Точная оценка могла быть получена только после захвата района атаки наземными войсками.

Что касается доставки на конкретную цель одним разом огромного количества взрывчатки, то возможности авиации здесь уникальны. Использование для этой цели крупных бомбардировщиков имеет то преимущество, что это не вызывает загрузки передовых линий коммуникаций. Каждый снаряд, выпускаемый артиллерией, выгружается на основном артиллерийском складе и оттуда затем доставляется на передовую по перегруженным железным и автомобильным дорогам. После нескольких выгрузок и погрузок этот снаряд в конце концов попадает на артиллерийские позиции. Другое дело с бомбами. Крупные бомбардировщики размещаются далеко в тылу — в нашем случае они находились на аэродромах в Англии. Бомбы, которые они использовали, либо изготовлялись в этой стране, либо доставлялись из Соединенных Штатов транспортными судами. С заводских складов или портов они направлялись на соответствующие аэродромы, и оттуда их доставляли прямо на вражеский объект.

Авиацию можно по-разному использовать для обеспечения боевых действий наземных войск. Наиболее обычными задачами авиации в таких случаях являются прикрытие с воздуха своих войск на поле боя, оказание им поддержки путем нанесения истребителями-бомбардировщиками бомбовых ударов по выборочным целям и содействие захвату сильно обороняемых пунктов посредством усиленных бомбардировок.

В обеспечении тесного взаимодействия между авиацией и наступающими войсками имеются, естественно, определенные ограничения. В Европе худшим врагом авиации являлась плохая погода: неожиданные дожди, туманы или низкая облачность серьезно расстраивали планы сражений. В середине декабря погода не позволила авиации своевременно обнаружить концентрацию немецких сил в Арденнах и парализовала ее деятельность в течение первой недели сражения. К тому же авиация в силу технических возможностей не может постоянно находиться над полем боя: каждый самолет должен периодически возвращаться на базу для заправки топливом и технического обслуживания. Поэтому число самолетов в воздухе составляло только часть общей их численности. Время от времени вражеские самолеты могли появиться над полем боя и обстрелять наши войска даже при нашем численном превосходстве в воздухе.