Крестоносцы - [38]

Он остановил свой выбор на Лючии, единственной дочери ботронского сеньора; но, когда тот умер, Раймунд III рассудил иначе и отдал Лучию другому претенденту, сказочно богатому пизанцу (рассказывали, что он предложил отсыпать столько золота, сколько весила юная девица, и хронист, благодаря которому до нас дошли сведения об этой примечательной торговой сделке, прибавляет: «Французы никогда не причисляли итальянцев к знати, как бы богаты и храбры они ни были»). Получив отказ, Жерар де Ридфор от досады слег больным; его выходили в иерусалимском лазарете тамплиеров, и, едва выздоровев, он изъявил желание вступить в орден. Говорили, что к трем обетам он прибавил четвертый, поклявшись отметить графу Раймунду Триполийскому.

С помощью каких уловок он добился, чтобы его назначили сенешалем Храма, а затем и великим магистром ордена? Все, что мы знаем, это то, как на заседании капитула в 1184 г., где встал вопрос о замене великого магистра Армана де Торрохо (де ла Тур Руж), тамплиеры долго колебались между кандидатурами Жерара де Рифора и великого командора Жильбера Эраля и в чонце концов, к своему несчастью, остановили свой выбор на Жераре де Ридфоре.

Жильбер Эраль был тотчас же выслан из Святой Земли, куда он вернулся уже после разгрома. Жерар без труда нашел общий язык с Рено де Шатийоном, ибо они были людьми одной закалки; не последнюю роль сыграло и то, что оба прекрасно ладили с третьим лицом, во всем их достойным: патриархом Иерусалимским Ираклием, ставленником королевы-матери, назначенным на его место в обход Гильома Тирского.

Совместными действиями этих людей Гвидо де Лузиньян (мы знаем, при каких обстоятельствах он женился на наследнице иерусалимского королевства Сибилле) был внезапно возведен на королевский трон сразу после похорон маленького Балдуина V (Балдуинчика), сына от первого брака королевы Сибиллы, умершего в возрасте восьми лет; Раймунд, удерживаемый делами в своем фьефе, на них не присутствовал. Ни патриарх, ни Рено, его личные враги не желали иметь дел с таким человеком, как Раймунд, способным взять в руки власть при полном одобрении баронов, чего эти двое так боялись; сам же Жерар мечтал только о мести. Эти трое — Ираклий, Рено и Жерар — воспользовались представившимся им случаем и решили немедленно провести коронацию Гвидо и Сибиллы; коронационные инсигнии хранились в сундуке, один ключ от которого находился у патриарха, другой у магистра Храма, третий у магистра Госпиталя Св. Иоанна Иерусалимского — разделение, показывающее раздел власти в главной церкви королевства. Жерар и Ираклий пошли в Госпиталь, но магистр Роже де Мулен сначала отказался отдать им свой ключ. В конце концов, сдавшись перед настойчивыми просьбами и угрозой бунта (толпу удалось настроить в пользу Гвидо), он бросил ключ посреди комнаты и вышел. Тотчас же направились к базилике Святого Гроба Господня, где Ираклий возложил корону на голову Сибиллы, которая короновала затем своего мужа. Слышно было, как Жерар де Ридфор крикнул: «Эта корона вполне стоит ботронского брака».

Новый король не замедлил показать свою индивидуальность, или точнее, ее отсутствие; легко попадающий под чужое влияние, слабовольный, он полностью зависел от своего окружения; и именно от этого окружения исходила основная угроза. Самые худшие ожидания оправдались: Саладин подготовил карательную экспедицию, чтобы отметить за разграбленный Рено караван, и 1 мая 1187 г. Жерар де Ридфор неосмотрительно бросил в атаку (несмотря на противодействие магистра госпитальеров и маршала тамплиеров) против семи тысяч мамлюков сто сорок рыцарей, которых тут же перебили. Затем под предлогом отмщения за погибших христианская армия совершила роковой бросок по засушливым холмам, без воды, под лучами солнца, за которым последовала атака, предпринятая королем Гвидо под влиянием Жерара де Ридфора и вопреки совету баронов. Эта армия, находившаяся в столь неблагоприятных условиях, стала легкой добычей для мусульман, которым было достаточно поджечь густой кустарник, чтобы дым, подхваченный ветром, в буквальном смысле удушил несчастных. Тогда как Раймунду III и его людям удалось безнадежным броском прорвать ряды турок, все остальные попались в руки к Саладину.

Тот был настолько благороден, что пощадил Гвидо де Лузиньяна. Он принял его в своем шатре и успокоил беднягу, дрожащего от страха: «Короли не убивают королей». Но к Рено де Шатийону отношение Саладина было иным, и рассказывали, что, согласно принесенной клятве, он сразил авантюриста собственной рукой. Затем султан приказал отвести к столбу пыток одного за другим двести тридцать пленных тамплиеров. Каждому из них предложили жизнь, в обмен на условие — «выкрикнуть закон» (принять мусульманскую веру). Ни один тамплиер не согласился, и все они сложили головы на плахе Но забавно, что Жерар де Ридфор единственный из них избег этой участи и сохранил жизнь, и затем можно было видеть то, что никогда не случалось и не случится в истории Храма — Жерар отдал замок Газу в обмен на свое собственное освобождение, что противоречило обязательствам, на которых основывалась жизнь в Святой Земле. Однако это не было единственным клятвопреступлением Жерара де Ридфора — в ордене его обвиняли в том, что он «выкрикнул закон».