Крестики и нолики - [13]

– Бей пустышек!

Я пробилась на крыльцо, к школьным дверям, в первые ряды толпы и полицейских, и смотрела, как полиция старается оттеснить толпу, смотрела, как Каллум и остальные пытаются не коситься ни вправо, ни влево, и глядят прямо перед собой, даже не мигая.

– Нет пустышкам в нашей школе!..

Я заметила в толпе Джулиану, Адама, Эзру – моих лучших друзей. Хуже того, я заметила в толпе мою сестру Минни. И она кричала с тем же пылом, что и все вокруг:

– Нет пустышкам в нашей школе!..

В голове у меня зазвенело громче, чем снаружи. Я очутилась в эпицентре хаоса. Каллум и другие нули попытались подняться на школьное крыльцо к дверям. Толпа рванулась вперед, ярость была прямо осязаемой, меня словно ударило. Вдруг послышался вскрик. Голова Каллума провалилась куда-то вниз, будто он присел, а потом пригнулись и полицейские, так что я перестала видеть их.

– Один ранен!

Каллум! Это ведь не Каллум, нет?

– Пустышку ранили!

Новость разлетелась по толпе, будто зараза.

– УР-РА-А-А! – загремели ликующие крики.

Полицейских смели, повалили, толпа ринулась вперед, будто воздух в вакуум. Я стояла на верхней ступеньке и смотрела на все это сверху вниз. Никогда еще я не ощущала такой ярости – от нее сжимались кулаки, скрежетали зубы. Женщина-полицейская отодвинулась в сторону, и я увидела Каллума: он присел на корточки рядом с девушкой-нулем, которой явно крепко досталось. Лоб у нее был в крови, глаза закрыты.

За спиной у меня возник мистер Корса, наш директор. Он весь посерел и потрясенно смотрел на толпу, которая бурлила, нет, бесновалась перед ним.

– Мистер Корса, надо помочь этой девушке! – Я показала на нее. – Она ранена!

Мистер Корса не сдвинулся с места, даже когда я повторила свои слова. Обезумевшая толпа визжала, вокруг словно бушевал ураган, я испугалась, что у меня вот-вот лопнет голова.

– Прекратите! Да прекратите же!

Без толку.

– ПРЕКРАТИТЕ! ВЫ ВЕДЕТЕ СЕБЯ КАК ЗВЕРИ! – заорала я с такой силой, что тут же заболело горло. – ВЫ ДАЖЕ ХУЖЕ ЗВЕРЕЙ, ВЫ КАК ПУСТЫШКИ!

Крики в толпе постепенно стихли.

– На кого вы похожи? – продолжала я. – Прекратите!

Я посмотрела вниз, на Каллума. Лицо у него стало очень странное.

«Каллум, не смотри на меня так. Я не тебя имела в виду. Ты тут точно ни при чем. Я обращалась к другим, хотела их остановить, хотела, чтобы они помогли вам. Я не тебя имела в виду…»

Глава 6 • Каллум

Не может быть, чтобы она так сказала. Это не она. Сеффи такого не говорит. Я сейчас проснусь. Проснусь, и окажется, что весь этот хаос – просто страшный сон. Проснусь и посмеюсь над тем, какие шутки шутит мой мозг. Или взвою. Нет, она этого не говорила.

Нет, сказала.

Я не пустышка. Я, может, и нуль, но не пустое место. Я не пустышка. Пустышка – тот, кто недостоин занимать время и пространство. Полное ничтожество. Я не пустышка. Я НЕ ПУСТЫШКА.

Сеффи…

Глава 7 × Сеффи

Волны лизали берег. Стоял чудесный осенний вечер, прекрасное окончание мерзкого дня. Я, наверное, в жизни не чувствовала себя настолько несчастной и никчемной.

Каллум сидел рядом со мной, но с тем же успехом мог бы сидеть на Луне.

– Ты мне ничего не хочешь сказать?

Поначалу я подумала, что он не ответит.

– Что ты хочешь от меня услышать?

– Я же попросила прощения. – Новая попытка примирения.

– Да, попросила.

Я смотрела на профиль Каллума, непроницаемый и неумолимый. Сама виновата. Это я понимала – хотя не до конца осознавала, что, собственно, натворила.

– Подумаешь, просто слово, Каллум.

– Просто слово… – медленно повторил Каллум.

– Слово не воробей… Но, Каллум, это же только слово и больше ничего! – взмолилась я.

– Сеффи, если бы ты ударила меня кулаком или даже ножом, рано или поздно болеть бы перестало. Рано или поздно. Но я никогда не забуду, как ты меня назвала, Сеффи. Никогда. Даже если проживу пятьсот лет.

Я вытерла щеки, но слезы все текли и текли.

– Я не имела этого в виду. Я не имела в виду тебя. Я только… я хотела помочь.

Тут Каллум посмотрел на меня, и от выражения его глаз слезы полились еще пуще.

– Сеффи…

– Пожалуйста, прости меня!

Я с ужасом ждала, что он теперь скажет.

– Сеффи, нам, наверное, лучше видеться пореже.

– Каллум, не надо! Я же попросила прощения!

– Думаешь, это все исправило, да?

– Нет. Даже близко. Но не надо так со мной! Ты мой лучший друг. Я не знаю, что бы я без тебя делала!

Каллум отвернулся. Я перестала дышать.

– Поклянись, – тихо проговорил он.

– Поклянусь в чем хочешь.

– Поклянись мне, что больше никогда, никогда в жизни не произнесешь это слово.

Почему он не понимает, что я вообще не про него говорила? Подумаешь, слово. Папа же использует его, и ничего. Но от этого слова стало больно моему лучшему другу. А теперь от него больно мне – и еще как. Раньше я и представить себе не могла, какая это сила – слова. Вот уж правда: слово – не воробей, вылетит – не поймаешь, не отменишь, хоть убейся.

– Поклянись! – потребовал Каллум.

– Клянусь.

Мы оба уставились на море. Я понимала, что мне пора домой. Опоздала к ужину – да настолько, что скоро уже завтракать пора. Мама мне голову оторвет. Но первой я отсюда не уйду. И не хочу вставать на ноги. Вот и не встану. Я поежилась, хотя было ничуть не холодно.