Крест толкователей - [28]

— Да что вы себе позволяете, а? — говорил он, сверля Ракитина взглядом. — Вскрытие проводил лично я, и заключение мое вы, скорее всего, уже прочитали! У меня выходной, Глеб Андреич, ясно?..

Ракитин холодно смотрел на судмедэксперта.

— Не ясно. Почему в такой спешке? Почему гроб был закрыт и покойника никто не видел?

Сабуров резонно защищался:

— А почему, скажите мне, он должен быть открыт? Родственников у него нет, вот и оформили все в морге. Целовать вашего лейтенанта взасос ведь никто не собирался, верно?

Ракитин посмотрел Сабурову в глаза и вдруг поправил в его петлице розу.

— Виктор Михалыч, не осложняйте момент, — сказал он. — Подумайте. Еще не поздно дать этому делу задний ход. Ответьте, кто был в гробу на самом деле?

Сабуров едва не задохнулся.

— Да как вы… Вы что, товарищ капитан? Вы отдаете себе отчет в том, что говорите? Кто был в гробу?.. В гробу был лейтенант Лунин, понятно?..

Ракитин упрямо произнес:

— Если б его не сожгли, я этого бы так не оставил. Стал бы добиваться эксгумации.

Сабуров захохотал:

— Да кто ж бы вам это разрешил, а? На это нужны веские причины, товарищ капитан. Слышите — веские! А у вас, кроме, пардон, кукиша в кармане, ничего нет. — Судмедэксперт поправил розу, сдвинутую Ракитиным, и положил на капот «шестерки» ладонь: — Отгоните машину, немедленно! Иначе я вызываю ГАИ!..

Ракитин вздохнул, хлопнул дверью и сел за руль. Сабуров снял с капота руку.

Ракитин заработал предплечьем, опуская стекло.

— Как угодно, Виктор Михалыч, — сказал он уже из салона. — Только еще один вопрос… Последний.

Сабуров, после некоторых колебаний, наклонился к водительской двери «жигулей».

— Ну, что еще? — раздраженно спросил он. — Какой еще вопрос?

— Машина у вас хорошая, — проговорил Ракитин, подняв на судмедэксперта глаза. — Купили давно?

— Недавно, — ответил Сабуров, — Допустим, вчера. А что, вас это сильно беспокоит?

Ракитин включил двигатель, усмехнулся и вставил первую скорость.

— Не сильно, — проговорил он. — Но, в какой-то степени, все же беспокоит.

* * *

Каратаев вытащил из уха наушник. Развернулся вполоборота и внимательно посмотрел на Демину.

— Послушай, Юля, — сказал он. — Тебе не кажется, что мы теряем контроль над ситуацией? Тут масса неясного. Да и Ракитин этот знает уже слишком много.

Юлия Николаевна усмехнулась.

— И даже в этом есть свои плюсы, — сказала она.

— Плюсы? — удивленно переспросил Каратаев.

— Надо двигаться в его кильватере. Мы выйдем на Лунина именно через него. Я это чувствую.

* * *

Красный кабриолет Сабурова въехал во двор сталинской пятиэтажки. Он остановился неподалеку от крайнего подъезда, едва не упершись бампером в угол детской песочницы. Судмедэксперт вышел, поправил галстук и взял с переднего сиденья коробку и букет. Нажал на кнопку брелка. Загудели электроприводы, откуда-то из багажника поднялась сложенная крыша, распрямилась, встала вертикально, а затем накрыла собою кожаный салон. Зеркала прижались к корпусу.

Около самого подъезда судмедэксперт вдруг остановился и изогнул шею, будто ему захотелось почесать ухо о плечо. Это сработала беспроводная гарнитура, которая была перекинута дужкой через его ушную раковину. Сабуров посмотрел куда-то вверх и вбок, на одно из окон дома. Глаза его сверкнули.

— Я уже внизу, — с волнением произнес судмедэксперт. — Слышишь, как колотится мое сердце? Еще секунда, и я вспыхну, как спичка.

Сабуров сделал шаг вперед. До подъездной двери оставалось два метра.

В этот момент на плечо его упало нечто кашеобразное. Первой мыслью судмедэксперта было — птичий помет. Сабуров скосил глаза и вытянул губы к самому носу, пытаясь рассмотреть ущерб, нанесенный его классическому пиджаку.

На плече красовался шлепок строительного раствора. Почувствовав какую-то опасность, Сабуров резко поднял голову и посмотрел вверх. Шляпа с нее свалилась наземь. Судмедэксперт увидел строительное ведро в веере цементных брызг, которое, вращаясь, стремительно неслось сверху прямо на него.

Сабуров стремглав заскочил под деревянный козырек подъезда. Ведро с грохотом упало на то место, где он только что стоял, и лопнуло по шву. Брюки Сабурова обдало густыми цементными брызгами.

Несколько мгновений Сабуров стоял не шевелясь. Он не спускал глаз с ведра, которое едва не убило его. В ушах его отчаянно стучало сердце. Наконец, осознав, что самое страшное уже позади, судмедэксперт усмехнулся и перевел дух.

Однако, радость его по поводу чудесного спасения оказалась несколько преждевременной. Через секунду, закрыв собою полнеба, подъездный козырек накрыла строительная фасадная люлька, щелкнув концами лопнувших тросов. Вместе с козырьком она с грохотом подмяла под себя Сабурова, букет роз и коробку с нарядным бантом. Шляпу Сабурова снесло внезапным порывом ветра. Она подлетела, перевернулась, снова упала, а затем покатилась по тротуару прочь.

Глава 11

Время было бесконечным. Летело ли оно, тянулось ли, или просто стояло на месте, лейтенант Лунин не понимал. Бесцельное ожидание превращало время в субстанцию, которое было начисто лишено всяких материальных и физических характеристик.

Лунин сидел на диване и, почти не мигая, смотрел на экран беззвучного телевизора. С экрана на лейтенанта смотрело, так же почти не мигая, изображение приличного мужчины в чистой сорочке и галстуке, однако, с мимикой опытного пройдохи и болтуна. Так как никаких других действий, кроме движений губ и бровей, оратор не производил, Лунин, в конце концов, заскучал. Он взялся за пульт, но, вместо того, чтобы переключиться на другой канал, попросту выключил телевизор. Лунин потянулся. Он развел руки так, что послышались щелчки в суставах.