Крест и звезда генерала Краснова, или Пером и шашкой - [22]

Над погостом алеет звезда,

Ядовитая, как мухомор.

Кстати, и слова из известного стихотворения А.С. Пушкина (отдавшего в молодости дань масонству, вступив в Кишиневскую ложу «Овидий»):

Товарищ, верь, взойдет она,

Звезда пленительного счастья!

Россия вспрянет ото сна

И на обломках самовластья

Напишут наши имена!

может быть правильно понята лишь в этом сугубо масонском контексте, где сочетаются «вольнокаменщицкие» термины товарищ, звезда и восстание против самовластья, то есть — против законной и оправданной власти господ, хозяев, мастеров. Не лишенным интереса в этой связи представляется, кстати, и уникальность самой даты большевицкой «Великой Октябрьской Социалистической революции». В книге пророка Даниила, в том же самом сюжете о «колоссе на глиняных ногах», упоминаются размеры истукана — 60 на 60 «локтей» (всего 360).

Но, как мы видели, речь идет не о пространственном, а о временном цикле, и, следовательно, цифры эти необходимо понимать как цифры, как зашифрованные данные, касающиеся длительности определенных сакрально-символических периодов истории человеческого общества. Многие представители Традиции именуют период продолжительностью в 360 лет «циклом Даниила» или «днем Даниила». Соответственно, «неделя Даниила» будет равна 2520 годам. Если взять за точку отсчета саму дату пророческого сна Навуходоносора в котором он увидел «истукана» («Колосса Истории») — 603 год до Рождества Христова — и прибавить к нему «неделю Даниила» (2520 лет), то получится именно 1917 (год)! Как говорили древние римляне, Sapienti sat, то есть: «Мудрому — достаточно!».

Подводные камни

Услышав слова о донском гербе, флаге и гимне, Круг рассмеялся и принял Законы, предложенные Атаманом Красновым, в полном объеме. Законы эти создали Атаману множество врагов. Прежде всего — среди выползшей, подобно тараканам, из всех щелей «демократической» интеллигенции, дотоле прятавшейся в этих щелях от большевиков. Склонная всегда разрушать, а не творить, она повела широкую кампанию травли против Атамана, обвиняя его в «диктаторских замашках», желании «возродить феодальные порядки» (хотя — что там было возрождать, ведь феодализма на Дону никогда не было!) и т. п.

Не удовлетворяли новые законы и генерала Деникина, не желавшего смиряться с тем, что Дон вступает на путь самостоятельного развития и что с ним возможны только союзнические отношения. Поскольку Дон не признал Деникина своим диктатором, Краснова сразу объявили «самостийником», человеком «немецкой ориентации», а слова Атамана: «Здравствуй Царь в Кременной Москве, а мы казаки на Тихом Дону» (выражение эпохи Смуты на Руси, до призвания Романовых на Царство), создали Атаману Краснову в «непредрешенческой» Добровольческой армии прочную репутацию «монархиста». Причем, дорогой современный читатель, монархические убеждения были, по-видимому, в глазах многих «убеленных сединами доблестных вождей» белых добровольцев большим недостатком, как бы ставившем на человеке некое неизгладимое позорное клеймо!

Что же касается «немецкой ориентации» Краснова, то — помилуй Бог! — какая еще могла в то время быть ориентация у подлинного русского патриота (будь он, по воле судьбы, вынужден, чтобы избежать еще худшего зла, стать на время Украинским гетманом или Донским атаманом!), а не проантантовского дурачка без Царя в голове, в которого так «успешно» играли генерал Деникин и иже с ним, доведя дело освобождения «Единой-неделимой» от большевиков «при помощи союзников» до всем известного печального финала!

4 мая состоялось последнее заседание Круга спасения Дона. 5 мая Круг разъехался, оставив Атамана одного править войском.

Все в области Войска Донского лежало в обломках и запустении. Церкви поруганы, станицы разгромлены. Из 252 станиц Войска Донского только 10 были свободны от большевиков. Самый Дворец Атаманский в Новочеркасске был загажен так, что поселиться в нем без ремонта было нельзя.

Но все это были пустяки по сравнению с тем ужасным злом, которое сотворили большевики в душах населения. Все понятия нравственности, чести, долга, честности были совершенно стерты и уничтожены. Сама совесть людская была опустошена и испита до дна. Люди отвыкли и не желали работать, не считали себя обязанными подчиняться законам, платить подати, исполнять приказы. Необычайно развилась спекуляция, занятие куплей-продажей, которое стало своего рода ремеслом целого ряда лиц, и лиц интеллигентных.

Большевицкие комиссары насадили взяточничество, которое стало обыкновенным и как бы узаконенным явлением (и остается таковым до сих пор! — В.А.).

В стране, заваленной хлебом, мясом, жирами и молоком, начинался голод. Не было товаров, и сельчане не хотели везти свои продукты в город. Не было денежных знаков — их заменяли разные суррогаты, вроде купонов.

Союз с Германией

В своей беззаветной борьбе за спасение от красной напасти, для начала, хотя бы Дона, П.Н. Краснов, подобно П.П. Скоропадскому на Украине, ни на минуту не перестававший сам осознавать себя и быть прежде всего русским генералом, готов был опереться на любых союзников — немцев, украинских самостийников, независимую («под сенью дружеских штыков», на этот раз — не русских, а германских!) Грузию, автономные Кубань, Кавказ и Крым. Все для него было подчинено решению первоочередной задачи: «Большевицкий Карфаген должен быть уничтожен!». Все остальное, в том числе и государственное устройство России, освобожденной от красного гада, могло подождать.