Крест и крыло - [8]
Открывал коробочку Васисуалий в преподавательской. Там они и полетели. А если кто не видел медведку, так вы поглядите. Счастлив тот, кого сразу не стошнит. На редкость мерзсссский жук.
Теть Тома пришла извиняться и просить, чтобы брата не выгоняли. Слово за слово, встреча за встречей – и через год сыграли свадебку.
Когда началась перестройка, Васисуалия уволили без выходного пособия. И дядюшка – запил. Пил он много, со вкусом, запоями, во хмелю был глупо буен, мог вышвырнуть в окно телевизор или поколотить соседа… одним словом, перестройку теть Тома провела, вытаскивая мужа из различных глупостей и таская по врачам (белым целителям, гипнотизерам, черным магам, святым мощам). Не помогало ничего. А я тогда была еще маленькой и не могла посоветовать обычную чугунную сковородку, как средство воспитания.
Естественно, с завода тётю уволили. И никуда не приняли.
Двое младших – Петруша и моя мама перезвонились – и принялись помогать сестренке.
Не учли они только одного.
Как полагала мама – теть Тома была очень больна. И большую часть болячек нажила из-за своего мужа.
Как полагала я – она была больна на голову. Поэтому и выбрала себе такого… козлодоя! Поэтому и ударилась в религию. Маме эту простую истину объяснить не удавалось. Поэтому дед просто махнул рукой, полагая, что пара тысяч рублей в месяц нас не разорят.
Петруша думал примерно так же.
Теть Тома собирала подачки, лечила своего придурка и воспитывала детей.
Надо отдать ей должное, лет до семи я к ней относилась неплохо. Пока была маленькой и глупой. Они приезжали к нам раз в год, недели на две. И я даже играла с ее детьми. А потом… потом было много всякого. Умерли родные. Ушел Славка. А когда в семье начинаются проблемы, дети взрослеют быстро.
Теть Тома, кстати, была резко против маминого решения. И вопила, что если мама не бросит «своего старого извращенца!!!», ноги ее не будет в этом вертепе и притоне разврата.
Дед сказал «Ура». Мама расстроилась. Но надо было жить дальше. Меня воспитывать, кстати. И они жили. С теть Томой мама теперь только перезванивалась. И ужасно переживала по этому поводу. Слушала о том, как растут Лёля с Лешей (Ольга и Алексей), рассказывала про меня… деньги теть Тома брала по-прежнему. Одним словом, нормальные семейные отношения. И нечего тут смеяться.
А теперь теть Тома решила сменить гнев на милость и приехать.
Черти ее сюда несут.
Где-то на этих мыслях я и заснула. И в этот раз кошмары мне не снились.
– Привет. Ты не рад меня видеть!?
Вампир, валяющийся на кровати с планшетником, дернулся и развернулся. В дверях стояла – Она. Черти б ее подрали!
– Разумеется, рад. Проходи. И не забудь закрыть дверь. Ты помнишь? Нас не должны видеть вместе.
– Помню. Как ты думаешь – не пора?
– Пока нет. Не забывай, Мечислав так и не прекратил поиски неизвестного героя, который убил снайпера.
– Он долго их не прекратит.
– И что? У нас впереди вечность. Пора бы и научиться ждать.
Женщина скривилась, но спорить не стала. Присела на кровать, провела ноготком по гладкой коже вампира.
– Я устала от ожидания… я так больше не могу.
– Надо. Не забывай, у нас может быть только одна попытка.
Женщина хлопнула круглыми глазами.
– Ладно. Я подожду.
– Подожди… – вампир дернул ее за руку, опрокидывая на себя. Планшетник полетел в сторону. – Подожди, – прошептал он, наваливаясь на женщину всей тяжестью.
Это должно ее отвлечь. Ненадолго. Но… время, время, как же ему нужно время!
А еще – союзники поумнее. И он даже представляет, где их можно найти. И обязательно найдет.
Скоро. Уже очень скоро.
Утро начиналось несахарно. Сначала я проспала. Вместе с будильником. Батарейка села у супертехники! Пришлось вскакивать – и мчаться в душ, а потом, без завтрака лететь на первую пару.
Конечно, я опоздала минут на двадцать. И преподавательница по молекулярной биологии усадила меня на первую парту. Зря. Позавтракать я не успела – и живот распевал на все лады.
Да, я знаю, у романтических героинь не урчит в животе. И что? У меня – урчало так, что преподавательница сбивалась раза четыре. А стоило закончиться паре, как я поскакала в буфет.
О наш родной институтский буфет. С тремя засаленными столиками и одной стойкой, на которой представлено разнообразие готовых продуктов. В основном – растворимые лапша и картошка с разным вкусом. Еще были засохшие плюшки и сосиски, при взгляде на которые хотелось стать вегетарианкой. И вечные сникерсы с марсами.
Я плюнула, взяла себе двойную порцию кофе (хорошо хоть автомат варит, а не в буфете) – и принялась греть руки о стаканчик.
Мягко говоря, я была не в форме.
Меня до сих пор трясло. Ощутимо дрожали пальцы. Сбивалось дыхание.
Я посидела так минуту, глядя на надпись на столешнице «Химики, не ищите в котлете новых элементов, биологи, не ищите там знакомых животных». А потом – тряхнула головой.
Нет, пользы от такой учебы не будет. И если я сейчас не решу этот вопрос – ее не будет еще очень долго.
Я вытащила из сумки сотовый – и решительно набрала Надюшкин номер.
– Юлька? Шалом!
– Привет. Надя, у тебя будет сегодня пара часов свободного времени?
– Для тебя – будет. А что…
– А нашлось – что. Мне ужасно надо с тобой поговорить. И очень конфиденциально.
Софья Романовна Ромашкина, бизнес-леди и глава крупной компании, о своем диагнозе знала. И к шансу «обрести новую жизнь» и «переселиться в новое тело» отнеслась с нормальной для умного человека иронией. Поэтому первым шоком для нее стало пробуждение вообще, вторым – пробуждение в теле маленькой девочки и третьим – осознание, что девочка эта – царевна Софья. Та самая, сестра, с которой потом будет бороться за власть Петр I. Однако изумление – проходяще, а желание жить, и жить достойно, – вечно. Как же все случится на этот раз? Опять несбывшиеся надежды, поражение, монастырь? Или все-таки возможен иной выход? Из терема, из старорусской жизни с ее запретами и обычаями? Из безысходности, которая от рождения до смерти сопровождала каждую русскую царевну?
Нет ни минуты покоя ее сиятельству графине Лилиан Иртон, некогда студентке-медику. Не успела домой вернуться – как кошмар начинается. Падчерица приехала и скандалы закатывает. Убийцы страшные бегают. Работорговцы пожаловали в гости. Сосед опять же подозрительный заявился. Королевский доверенный за каждым шагом следит. И со всем этим как-то надо справляться! Ну что ж… такая работа.
Блеск и интриги королевского двора ослепляют, но за их красотой часто прячутся черные мысли и дела. Круги замыкаются, графиня Лилиан Иртон должна найти свое место в новом мире – и она готова заплатить за него. Но какова цена счастья для этой женщины?
Случайное совпадение — и Юлька, будущий биолог, становится студенткой лучшего на два мира Магического универа. Казалось бы, все новое, все незнакомое… Или нет? Учеба, дружба, любовь — разве они не одинаковы во всех мирах? Опасности, приключения, заговоры, враги — и это есть везде. Но студенты факультета боевой магии, на который поступила Юлька, трудностей не боятся. На опасность — начхать, приключению — обрадоваться, заговор — раскрыть, врага — убить… все правильно? А если что-то спутаем — друзья помогут.
Попасть в другой мир? Очень даже просто. Если ты правильный попаданец – тебе будет счастье с первого момента. Магические способности, верные друзья, принц с претензией на ЗАГС и даже – если автор расщедрился – новое шикарное тело. Это правильно. А вот если тебе всего двадцать лет? Ты медик. И знаешь только медицину. Ну и так, всякие женские мелочи… Ни энциклопедических знаний, ни всяких бонусов – тело и то не свое. А жить-то надо! Жить-то хочется… А вокруг – Средние века, и место женщины в них за плинтусом. Или смотря какая женщина?
Сказки заканчиваются свадьбой? Ошибаетесь, они с нее – начинаются. Мирный договор с Вирмой, и на остров отправляются его высочество Ричард и ее высочество Анжелина. Какое решение примут боги вирман, сплетая клубки судеб в прихотливое полотно? Удастся ли им уцелеть в войне между кланами? Сватовство – и в Уэльстер за ее высочество Марией отправляется граф Иртон с семьей. А в Уэльстере неспокойно, в Уэльстере зреет бунт. Не окажется ли семейство Иртон в самом центре событий? Хотите мирной жизни, ваше сиятельство? Готовьтесь к войне.
Жизнь подростков отличается: кто-то дружит со своими родителями, кто-то воюет, у кого-то их и вовсе нет, кто-то общительный, кто-то тихоня. Это период, когда человек уже не ребенок, но и не взрослый, период сотворения личности, и у каждого этот переход происходит по-разному: мягко или болезненно. Фахри – подросток с проблемами: в семье, школе, окружении. Но у него есть то, что присуще не всем его – понимание того, что нужно что-то менять, так больше продолжаться не может. Он идет на отчаянный шаг – попросить помощи у взрослого, и не просто у взрослого, а у школьного психолога.
Детство – целый мир, который мы несем в своем сердце через всю жизнь. И в который никогда не сможем вернуться. Там, в волшебной вселенной Детства, небо и трава были совсем другого цвета. Там мама была такой молодой и счастливой, а бабушка пекла ароматные пироги и рассказывала удивительные сказки. Там каждая радость и каждая печаль были раз и навсегда, потому что – впервые. И глаза были широко открыты каждую секунду, с восторгом глядели вокруг. И душа была открыта нараспашку, и каждый новый знакомый – сразу друг.
Дример — устройство, позволяющее видеть осознанные сны, объединившее в себе функционал VR-гаджетов и компьютерных сетей. В условиях энергетического кризиса, корпоратократии и гуманистического регресса, миллиарды людей откажутся от традиционных снов в пользу утопической дримреальности… Но виртуальные оазисы заполонят чудища, боди-хоррор и прочая неконтролируемая скверна, сводящая юзеров с ума. Маркус, Виктор и Алекс оказываются вовлечены в череду загадочных событий, связанных с т. н. аномалией — психокинетическим багом дримреальности.
В Центре Исследования Аномалий, в одной из комнат, никогда не горит свет. Профессор Вяземский знает, что скрывается за ее дверями. И знает, как мало времени осталось у человечества. Удастся ли ему найти способ остановить аномалии, прежде чем они поглотят планету? И как быть, если спасти мир можно только переступив законы человечности?
После неудавшегося Апокалипсиса и изгнания в Ад Сатана забирает с собою Кроули, дабы примерно его наказать — так, как это умеют делать в Аду, — а Азирафаэль не собирается с этим мириться и повышает голос на Господа. Рейтинг за травмы и медицинские манипуляции. Примечание 1: частичное AU относительно финала событий на авиабазе. Примечание 2: частичное AU относительно настоящих причин некоторых канонных событий. Примечание 3: Господь, Она же Всевышний, в этой Вселенной женского рода, а Смерть — мужского.
Визит начальства – дело сложное. а визит вампиров, которым глубоко за тысячу лет? Да с проверкой, да с желанием найти всякие пакости? Кому такое понравится? Вот Юле совершенно не до этого, ей учиться надо, а не дают. Оборотням помоги, магии учись, обязанности свои не забывай… еще и маньяк?! Еще и души у кого-то выпивают? Граждане, имейте совесть, здесь и без вас тесно! Но когда это останавливало хоть одну нечисть?
Что остается, когда теряешь самое дорогое? Только пытаться жить дальше. Но как быть, если неприятности сыплются, как из рога изобилия, а на помощь приходит самый желанный и опасный кровопийца города? Только принять его помощь и показать вампирам, что я тоже чего-то стою! А значит, берегись, клыкастая нечисть!
Три дня на то, чтобы найти убийцу, которого не может найти полиция. Всего три дня, а потом Совет Вампиров сделает из вас винегрет. Юля это понимает, но как его искать? Когда тебе на голову свалился бесхозный дракон с проклятием, когда магия решительно не осваивается, когда не можешь разобраться со своими способностями… Как тут быть? Да еще и на вампира, с которым связана Юля, покушаются, и только чудом удается его спасти. Хоть и очень хочется добить. Или уже не хочется? Все же Мечислав меньшее зло рядом с предложенным? Или – это любовь?
Если ваша подруга скажет: «Меня укусил вампир» – что вы скажете в ответ? Лечиться надо?А если у нее на шее укус? Если этот самый вампир требует отдать свою добычу? И угрожает уже вашим родным и близким? Тогда как? Юля Леоверенская решает драться до конца. Найти себе союзников против этого вампира. И сражаться за свою жизнь. А сражаться действительно приходится…А еще, кажется, Юля влюбилась… в вампира. И что прикажете делать?