Крест Гитлера - [65]

Бонхёфферы относились к числу тех немногих семей, которые поддерживали Веймарскую республику, веря в то, что только демократия может гарантировать личные свободы. Однако, когда год спустя были объявлены условия Версальского договора, семья, вместе с остальной Германией, была возмущена тем, что они восприняли как вопиющую несправедливость.

Когда в 1923 году инфляция достигла своего пика с миллиардом марок за один доллар, семья терпела лишения. Немцы тратили свои деньги в день их получения, потому что инфляция возрастала ежедневно. Карл (отец) рассказывал, что когда в это время подошел срок оплаты его двух страховых полисов стоимостью пятьдесят тысяч марок каждый, он пообещал детям, что купит на эти деньги бутылку вина и немного клубники. Фактически, от бутылки вина пришлось отказаться — денег по страховке хватило только на клубнику.

Подготовка к служению

Невзирая на безудержную инфляцию, Дитрих приступил к осуществлению своей мечты и в 1923 году поступил в Тюбингенский университет. Он учился там всего лишь год, уделяя основное внимание богословию и истории церкви. На следующий год он поступил в Берлинский университет, продолжив изучение богословия под бдительным присмотром такого либерального ученого, как Адольф фон Гарнак. Там Бонхёффер столкнулся с учениями, подрывавшими историческую христианскую веру посредством критических исследований, настаивавших на том, что Библия полна ошибок и мифов. Были широко распространены дискуссии о личности исторического Иисуса — истинного Иисуса, Который, по мнению либералов, был просто выдающимся человеком и не более того.

Бонхёффер был впечатлен подобными теориями, однако никогда не соглашался с заключениями своих профессоров. Он был в дружеских отношениях с швейцарским богословом Карлом Бартом, который также отказывался принимать либеральное учение того времени и настаивал на том, что церковь должна вернуться к провозглашению «Бога как Бога». Барт проповедовал о том, что Бог был явлен во Христе как ни в ком другом. До тех пор, пока церковь не вернется к своей задаче проповеди Евангелия, она отказывается исполнять свою миссию.

В этом котле теологических разногласий у Бонхёффера обострился интерес к роли церкви в обществе. В возрасте двадцати семи лет он опубликовал свою диссертацию под названием «Причастие святых», которую позже Карл Барт назвал «богословским чудом». В ней Бонхёффер заявил, что церковь — это «Христос, существующий в виде сообщества». По его словам, церковь — не церковь до тех пор, пока она не начнет «существовать для других».

Он соглашался с Лютером в том, что церковь не является идеальной организацией, которая никогда не нуждается в реформах. Наоборот, будучи обществом, она может оказаться неправой по отношению к Евангелию. Церковь всегда должна быть обращена ко Христу как к своему центру.

И в наше время мы нуждаемся в том, чтобы услышать его пылкие слова: «Для современной эпохи есть только одна надежда, которая настолько бессильна, настолько немощна, настолько отчаянно хрупка и достойна жалости, и к тому же одинока — возвратиться в церковь как к месту, где человек с любовью поддерживает другого, где человек принимает участие в жизни другого, где есть близкие отношения с Богом, где есть прибежище, где есть любовь».128 Как и пообещал своим братьям, он начал реформировать слабую церковь.

Начало служения

Поскольку Бонхёффер еще не достиг возраста, необходимого для посвящения в духовный сан, он согласился с назначением на должность помощника пастора в Испании (1928—29). Там впервые он столкнулся с крайней бедностью и помог организовать помощь нуждающимся. Он бросал вызов своей церкви: «Бог скитается среди нас в виде людей, обращается к нам в тех, кто встречается на нашем пути, будь то незнакомцы, нищие, больные или даже те, кто ближе всех к нам в повседневной жизни — они становятся Христовым требованием к нашей вере в Него».

По возвращении в Германию он был принят на должность профессора Берлинского университета. Это позволило ему получить стипендию для обучения в Объединенной теологической семинарии в Нью-Йорке. В Америке он подружился с богословом Рейнхольдом Нибуром, который привлек его внимание к социальным вопросам. Он проводил бесчисленные часы с чернокожими студентами, которые помогли ему понять ту боль, которую в Америке причиняет расизм. Он часто посещал служения поклонения в церквях чернокожих и привозил записи их песен в стиле «спиричуэл» в Германию, чтобы воспроизвести своим студентам. Он также стал пацифистом, уверенным в том, что война по своей сути противоречит Евангелию. По его мнению, в сражениях христиане убивают друг друга за мирские политические идеалы, затмевая более значимые духовные реалии. В Америке он сосредоточился на изучении Нагорной проповеди.

Из-за открытости Бонхёффера к либерализму как в Германии, так и позже в Объединенной семинарии, представители евангелических церквей Америки часто относились к его теологии скептически. По той причине, что он не порицал либерализм открыто, и из-за его упоминаний о «нерелигиозном христианстве» некоторые евангелические верующие сомневались в искренности его посвящения Христу Нового Завета. Тем не менее (и это важно), Бонхёффер всячески настаивал на том, что Библия — откровение от Бога, хотя и не мог ответить на возражения тех, кто был против такой евангелической теологии и старался ее опровергнуть.