Крест Гитлера - [60]
Молитва передает потоки сил! Оба этих человека рискнули противостать Гитлеру и столкнулись с последствиями. Они были обычными людьми, но обрели исключительную благодать во время нужды.
Один отец написал записку своей семье, в которой в последний раз попрощался отдельно с женой и детьми. В завершение он отметил: «Мои дорогие! Не плачьте обо мне — я счастлив и защищен. Альпийские розы, как ваш последний благоухающий привет с наших любимых гор, стоят иссохшие передо мной. Через два часа я войду в настоящую свободу высот, ради которой я сражался во время земной жизни».123 Он закончил молитвой, а затем просто спел «Твой любящий Отец».
В своей книге «Бонхёффер — изгнанник и мученик» Эберхард Бетге отмечает, что мученики стоят особняком от тех, кто умер как жертвы гнева других людей. Мученичество имеет отличительные характеристики.124
Во-первых, риск мученичества избирается добровольно. Евреи, которые умирали в концентрационных лагерях, не были мучениками в классическом смысле этого слова. Они были жертвами в силу особенностей своего имени и рождения, а не из-за того, что они что-то сделали или не сделали. Враги избирали страдания для них.
В отличие от этого, мученики избирают путь страдания, имея при этом и другую альтернативу. Они могли бы отказаться от своих убеждений или остаться безмолвными, однако они говорили или действовали, решив повиноваться Богу, а не людям. Они осознавали риск, однако все равно поступали так.
Мы уже познакомились с двумя такими героями, но в Германии и других странах их были тысячи. В книге «Холокост — история мужества и стойкости» автор рассказывает о том, как молодая красивая француженка по имени Лиза перевозила на своем велосипеде деньги, документы и оружие тем, кто скрывался от властей.125 Еще одна девочка отправлялась в леса, чтобы отыскать евреев, которые, возможно, там скрывались, и затем накормить их. Был также один юноша по имени Исаак, который ночь напролет печатал прокламации в поддержку страдальцев.
Некая храбрая женщина тайно описала схему проведения еврейского пасхального ужина, чтобы он мог быть скромно проведен в концентрационном лагере. В Париже некоторые французы носили в своих карманах желтые носовые платки и звезду Давида в руках. За это они были отправлены в концентрационные лагеря и каждого из них заставили носить белую нарукавную повязку с надписью «Друг еврея».
В Дании почти все евреи были спрятаны в укромных местах, благодаря чему спаслись. Доктор Герсфельт дал детям снотворные таблетки, чтобы они не шумели, пока их переправляли по воде в безопасное место. Переплетчик Эрин Кьяэр доставил на рыбацкой лодке в безопасное место столько евреев, что его начали разыскивать нацисты. В конце концов его задержали и подвергли пыткам, однако он так никого и не выдал. Водитель скорой помощи, узнав о том, что вскоре начнется специальная облава на евреев, перевез их в больницу, где, как он знал, их можно спрятать.
В каждом из этих случаев, да и в тысячах других, люди придумывали способы выражения солидарности с еврейским народом. Они рисковали своей карьерой и даже своей жизнью ради тех, кто нуждался в помощи. Когда одну супружескую пару спросили, почему они спрятали так много евреев, жена ответила: «Это было подобно тому, как если бы вы увидели дом соседей в огне. Естественно, вы захотите помочь им». Как выразился по этому поводу один пастор: «Я лучше умру с евреями, чем буду жить с нацистами».
Вторая характеристика истинного мученика заключается в том, что он не ищет смерти, однако готов, если потребуется, принять смерть. Возможно, он даже очень боится смерти, однако компромисса боится гораздо больше. Такие люди не искали смерти, надеясь стать мучениками за те или иные благородные поступки. Большинство мучеников хотят жить и лишаются жизни только против собственного желания.
В-третьих, мученики всецело посвящены делу, которое они считают важнее жизни. Некоторые стали мучениками за свои религиозные убеждения, другие — за попытку свержения политического режима. Студенты, стоявшие перед танками на площади Тяньанмынь в Китае, были мучениками за дело свободы. Миллионы людей на протяжении веков были мучениками за Христа.
И, наконец, большинство мучеников уверено, что безмолвие означает согласие с врагом. Они могли бы согласиться с Авраамом Линкольном в том, что «молчание превращает лучших людей в трусов». Трусость, как утверждают мученики, это именно то, что они пытаются победить. Даже когда им представляется возможность молчать, они настолько преисполнены осознанием величия своего дела, что высказываются или поступают как эмиссары справедливости.
Когда обычно говорят о Холокосте, то подразумевают две группы людей: нацистских преступников и еврейских жертв. Существовало также множество наблюдателей, исчисляемых миллионами, большинство из которых называли себя христианами. Большинство «искало убежища в нейтралитете». Тем не менее, нравится нам это или нет, этот нейтралитет, по существу, был соучастием.
Бонхёффер написал в 1940 году, что церковь «стала виновной в смерти самых слабых и наиболее незащищенных братьев Иисуса Христа». Он был уверен, что церковь должна противостоять несправедливости, даже если эта несправедливость направлена на кого-то вне церкви. Для него недостаточно было отказаться от участия в бойкоте евреев — требовалось активно защищать их дело; сражаться на их стороне и отождествлять себя с ними. Тот факт, что евреи были беззащитны, тем более должен был подвигнуть христиан к оказанию им поддержки.
