Крещённые небом - [6]
Отец поддерживал его в этом стремлении: приучал сына к спорту, брал с собой на сборы в полевой учебный центр, «обкатывал» его танками, учил в походе выживать в экстремальных условиях. И сын старался подражать отцу — кадровому офицеру-пограничнику, мечтал носить фуражку с зеленым околышем и хоть раз пройти по Красной площади в одном парадном расчете с отцом.
Этой мечтой — стать военным — пронизаны многие его стихи. Вот строчки, написанные Виталиком в седьмом классе:
В восьмом классе, учась в 763-й школе Бабушкинского района, Виталик подал документы в суворовское училище, но я сделала так, чтобы документы вернули (мне до сих пор стыдно за это). Сказать, что сын расстроился? Для него это была целая трагедия.
И вот — десятый класс. Выпуск. Все в школе знали: Шатских пойдет в пограничное училище.
Мой муж, Виктор Алексеевич, к тому времени служил в Московском Высшем пограничном командном училище имени Моссовета. Сын собрался поступать туда же. Однако документы у него не приняли. Это был 1986 год. Тогда существовал такой порядок: если отец служит в военном учреждении, то сын не имеет права устроиться туда на работу. А у нас перебарщивали и даже поступать учиться запрещали.
К слову сказать, через год этот несправедливый приказ отменили, но сын не стал переводиться, поскольку уже сдружился с ребятами в Голицынском пограничном училище. Вступительное сочинение на свободную тему он написал на пяти листах, в стихах: «Мне до всего есть дело…» Сейчас оно хранится в музее Пограничного института ФСБ.
И действительно, ему до всего было дело. Поэтому его любили и дома, и в школе — друзья и учителя, и в училище. Его невозможно было не любить. Виталик был очень общителен, заботлив, внимателен, готов всем и во всем помогать: на лыжном кроссе — тянуть отстающего товарища, в школе — отремонтировать с друзьями во время каникул свой класс, на детской площадке — играть с малышами, на праздничном вечере — быть массовиком-затейником. А если нужно, то спасти жизнь человеку.
«Кто, если не я?!» — сказал мне сын, когда, защищая от хулиганов девчонку у кинотеатра «Орион», получил ножевую рану руки.
И это был не единственный случай, когда сын, не думая о себе, бросался на помощь. Однажды с отцом они вытащили из опрокинувшегося и горящего грузовика водителя, потерявшего сознание. А через несколько минут после того, как они перенесли шофера в нашу машину, бензобак взорвался.
«СЛУЖИТЬ, А НЕ ОТСИЖИВАТЬСЯ»
После окончания училища Виталик собрался ехать в Среднюю Азию. На 4 августа 1990 года был уже куплен билет в Алма-Ата. Тогда сын признался: «Наверное, не повезло. Приезжали из Группы «А», отобрали нас четверых. Я думал, буду служить вместе с дядей Витей. Но что-то никаких запросов нет. Не судьба, значит».
«Дядя Витя» — это Герой Советского Союза генерал-майор Виктор Фёдорович Карпухин, бывший сослуживец и товарищ мужа. Высшую награду страны он получил в 1980 году за штурм дворца Амина в Афганистане.
2 августа пришла телеграмма: «Лейтенанту Виктору Шатских срочно явиться в училище». Никогда не забуду его радостной улыбки и горящих глаз, когда Виталик сообщил нам с мужем об этом. Таким я сына видела второй раз в жизни; первый — когда он поступил в военное училище.
У меня сжалось сердце. В тот вечер мы отметили это событие в тесном семейном кругу. Мы и невеста Виталика. Никто из окружающих не должен был знать, где предстояло служить сыну.
В училище Виталику вручили запрос-вызов в Группу «А». Генерал Виктор Карпухин старался вначале оставлять его «на хозяйстве». Говорил: «Посиди пока здесь, в Москве».
Предстояла очередная командировка — в Баку. Виктор Фёдорович зачитал список. Виталик услышал, что все ребята из его отделения летят, а он — нет. Сказал тогда Карпухину: «Дядя Витя, я пришел сюда служить, а не отсиживаться». И вылетел вместе со всеми.
Потом был Вильнюс. Штурм телебашни. И предательство Горбачёва, отказавшегося от «альфовцев», сказавшего: «Я их туда не посылал».
В прессе писали, что так же повел себя Председатель КГБ Виктор Крючков, но это не так. Несколько раз он принимал нас с мужем в своем кабинете. Владимир Александрович откровенно сказал нам: «Это мы виноваты, мы не спасли вашего сына. Я не могу говорить за президента, я говорю за себя. Послали его туда мы».
Спросил, чем он лично может помочь нашей семье. Мы с мужем попросили ввести в штат Группы «А» медиков — что и было сделано Крючковым.
— До Вильнюса мы с Виктором побывали в командировке в Баку, — вспоминает полковник в отставке Евгений Николаевич Чудеснов, — ни одной ночи не проходило без тревог; выезжали с оружием на задание, устраивали засады, задерживали по адресам «подрывные элементы». Работа была достаточно серьезной. Первое время я Виктора придерживал, оставляя на дежурстве. Однажды он зашел ко мне: «Евгений Николаевич, сколько можно! Я готов к работе. Очень прошу, не делайте из меня вечного дежурного». И в следующий раз я включил его в боевой расчет, и в Баку он проявил себя достойно.
Что мы знаем о людях «Альфы»? Они редко надевают форму. Награды им вручают закрытыми указами. Они мало рассказывают о себе, почти не дают интервью и никогда не снимаются для фото в популярных журналах. Кто эти парни, прошедшие через ад, который они называют «командировкой»? Через смертельный бой, боль и кровь, которые у них именуются «работой»? Их редко благодарят прилюдно. Звание Героя чаще присваивается посмертно, чем при жизни. Тем ценнее эта книга о бойцах самого «закрытого» российского подразделения антитеррора, «Альфа».
Выпускник курса офицеров-слушателей факультета западных языков ВКИМО 1992 года, Игорь Анатольевич Ждаркин, будучи младшим лейтенантом, в числе других был направлен в Анголу в 1986 году в качестве военного переводчика португальского языка. Находясь в командировке в течение двух лет, он получил много впечатлений о войне в Анголе. Он принимал участие в рейдах ангольских бригад, воевавших с противоборствующими ангольскими группировками. Свои воспоминания А. Ждаркин опубликовал в книге «Такого не было даже в Афгане», хотя в Афганистане не был…
Тема Великой Отечественной войны до настоящего времени – одна из самых загадочных. Приходится констатировать, что до сегодняшнего дня как в отечественной, так и в зарубежной историографиях имеются многочисленные «белые пятна» – темы, которые по разным причинам еще недостаточно изучены. Одной из таких проблем является деятельность немецких разведывательно-диверсионных школ и курсов на оккупированной территории Белоруссии в 1941 – 1944 гг. В советский период эта тема была «закрытой» для обычных исследователей.
Книга посвящена различным аспектам аналитической и практической деятельности советских органов государственной безопасности в отношении собственных «восточных» народов, а также государств Ближнего и Среднего Востока на протяжении 1920—1980-х годов. В ней представлены опубликованные материалы, отражающие восприятие и формы взаимодействия советских спецслужб с «внутренним» и зарубежным Востоком. Издание адресовано востоковедам, историкам спецслужб, всем интересующимся историей России XX века.
Книга военного журналиста Коломнина С. А посвящена событию, значение которого трудно переоценить для современной истории Африки. Это битва при Кифангондо, которая произошла с 23 октября по 10 ноября 1975 г. в Анголе, и стала первой совместной победой МПЛА и кубинских интернационалистов над иностранными интервентами и внутренней вооруженной оппозицией. Победа была одержана, в немалой степени, благодаря советскому оружию и, в частности, успешному и внезапному применению новой по тому времени реактивной системы залпового огня (РСЗО/MLRS) БМ-21 «Град».
Книга известного литературоведа, профессора Стэнфордского университета Лазаря Флейшмана освещает историю «Треста» — одной из самых прославленных контрразведывательных операций ГПУ (1922–1927) — с новой стороны, в контексте идейных и политических столкновений, происходивших в русском Зарубежье, на страницах русских эмигрантских газет или за кулисами эмигрантской печати. Впервые документально раскрывается степень инфильтрации чекистов во внутреннюю жизнь прессы русской диаспоры. Это позволяет автору выдвинуть новое истолкование ряда эпизодов, вызвавших в свое время сенсацию, — таких, например, как тайная поездка В.
«Я даю вам горькие пилюли в сладкой оболочке. Сами пилюли безвредны, весь яд — в их сладости». (С. Ежи Лец) Одними и теми же составами можно производить алкоголь, удобрения, лекарства, а при благоприятном направлении ветра — уничтожить целую армию на поле боя. Достаточно капли в бокале вина, чтобы поменять правящую династию и изменить ход истории. Они дешевы и могут быть получены буквально из зубной пасты. С ними нужно считаться. Историческая карьера ядов начиналась со стрел, отравленных слизью лягушек, и пришла к секретным военным веществам, одна капля которых способна погубить целый город.