Крещённые небом - [18]

Всю жизнь Виктор Архипович проработал в межрегиональной сельхозтехнике, возглавлял электроцех. После горбачёвской перестройки, когда наступили тяжелые времена, Виктор Архипович частично переоборудовал свой цех под изготовление спецодежды. Этим решением он уберег многих жителей села от увольнения.

За годы Великой Отечественной войны из Пехлеца на фронт ушло около тысячи местных жителей, двести из них не вернулись домой. По одним лишь этим цифрам можно судить, сколь велико и многолюдно было это село. И вот теперь Пехлец получил известность благодаря офицеру «Альфы», участнику другой войны — с международным терроризмом.

Лет десять назад местный поэт и музыкант Андрей Платошкин написал такие строчки:

Эту песню вам. спою я про Рязанские края,

Где на Раново хрустальной деревенька есть одна,

Где родник и сад вишневый,

Где над речкой школа, есть,

Где златых хлебов раздолье,

Где озера, есть и лес.

Это древнее селенье,

Это мой родной Пехлец,

Здесь девчата загляденье,

Каждый парень молодец.

Хлебных нив поля, без края,

Здесь в чести крестьянский, труд —

И вкуснее, каравая вам. нигде не испекут.

Златоглавый, православный — храм на берегу стоит.

Крест его на зорьке ранней, словно по небу летит.

Здесь у памятника павшим

Память чтим своих отцов.

Здесь и школа, где учился наш Володя Соловов.

Это русское селенье,

Это наш отцовский кров.

Здесь природа загляденье.

Здесь без края ширь лугов.

Это малая Отчизна, где родился я и рос,

Где с любовью повстречался средь есенинских берез.

Учась в школе, Володя уже тогда проявил себя как настоящий лидер, что выделяло его среди сверстников. Он активно участвовал во всех сборах и спартакиадах, местных и областных. Комсомольцы школы избрали его своим вожаком — секретарем комсомольской организации.

Володя рано начал работать, с восьмого класса сел за штурвал комбайна, но с детства хотел быть военным. И к этому служению готовил себя со школы. Свою мечту он осуществил, поступив в Коломенское Высшее артиллерийское командное училище имени Октябрьской революции. Окончил его в 1984 году с отличием и получил направление в специальную бригаду Министерства обороны. В сентябре 1992 года был зачислен в состав Группы «А» Главного управления охраны.

Обучаясь в Академии ФСБ, майор Соловов не успел получить второго высшего военного образования — погиб при проведении операции по освобождению заложников в Будённовске 17 июня 1995 года. За этой сухой и лаконичной формулировкой скрывается тридцать минут боя в отрыве от основной группы. Прикрыв своих товарищей, Владимир Викторович дал им возможность выйти из «огневого мешка».

В своей книге «Альфа — моя судьба» Герой Советского Союза генерал-майор Зайцев Геннадий Николаевич дает такую характеристику Соловову: «Это был очень приятный во всех отношениях человек. В подразделение заступил на должность заместителя начальника отделения, которое возглавлял Юрий Викторович Дёмин. Вместе с личным составом в конце 1994 года они выполняли исключительно важное задание на Северном Кавказе. Когда я побывал там, то воочию убедился, насколько грамотно было организовано порученное им дело. Поясню. Сотрудники «Альфы» охраняли спецпоезд, в котором располагались министр обороны Павел Грачёв и глава МВД Виктор Ерин. Впрочем, оговорюсь, помимо охраны поезда и других задач хватало.

Юрий Викторович до сих пор, когда во время наших встреч заходит речь о Соловове, с большим душевным трепетом вспоминает своего коллегу и заместителя с самой лучшей стороны. Конечно, смерть его явилась для нас огромной утратой. Убежден, что у Владимира Викторовича было большое служебное будущее, вне всякого сомнения. Он заслужил звание старшего офицера и был вполне его достоин, что еще раз доказал в Будённовске ценой своей жизни»

Вместе с представителями местной администрации «альфовцы» часто приезжают домой к Солововым. «Вы потеряли сына, но в нашем лице получили многих детей».

ПРИКАЗАНО ШТУРМОВАТЬ

Генерал-лейтенант Александр Гусев:

— Мы пытались объяснить руководству, что нельзя штурмовать больницу, говорили о последствиях — сколько может погибнуть людей. Представили расчет сил и средств, спрогнозировали возможные потери сотрудников спецназа и, главным образом, среди заложников. Вообще штурм больницы, в которой двести террористов удерживают две тысячи человек, трудно спрогнозировать. Тем более, у нас появились данные, и они подтвердились, что террористы заминировали основное здание. Для этого они использовали взрывчатку и баллоны с кислородом, которого было навалом в больнице.

…Уже в конце операции, когда террористы готовились к выезду в Ичкерию, несколько офицеров «Альфы» в форме сотрудников МЧС прошли в больницу и проверили, — осталась ли угроза взрыва или басаевцы оставили нам на прощание смертоносные «сюрпризы». В нескольких местах пришлось убирать взрывчатку.

Я во многом понимаю и решение Ельцина, и отвечавших за проведение операции Виктора Ерина, Сергея Степашина и Николая Егорова. Обстановка выходила из-под контроля. Город маленький, и почти у каждого жителя находился в заложниках близкий. Этот факт мог привести к тому, что люди сами бы пошли освобождать родственников. Я также уверен и в том, что мы смогли бы достойно завершить операцию… если бы не было принято решение выпустить террористов. Относительно благополучный исход налета на Будённовск подтолкнул Радуева на совершение подобной же акции в январе 1996-го.