Крепости неодолимые - [50]
Под натиском Красной Армии фашистская военная машина откатывалась на запад. Среди тех, кто нес свободу попранной нашествием земле, были и представители церкви, которым пришлось сменить сутану и клобук священнослужителей на гимнастерку, на солдатскую пилотку или офицерскую фуражку.
Почетный настоятель Тихвинского храма протоиерей Александр Васильевич Солертовский прожил долгую и трудную жизнь, и лишь немногим было известно, что в боях на Сталинградском направлении он был тяжело ранен и, обливаясь кровью, дополз до медсанбата. Уже там он услышал безапелляционную фразу: «Инвалид». Награды за мужество он получил, уже находясь в госпитале. Но не смирился с физической немощью отец Александр, выдюжил и после лечения взошел на амвон. В воспоминаниях прихожан он навсегда остался священнослужителем, который истово и усердно молился за други своя и воспитал многих «…духовных чад… в духе любви к храму божьему».
В краткой биографической справке, написанной в 1975 году, архиепископ Харьковский и Богодуховский Леонид Лобанев сообщал: «Вступил я в ряды Советской Армии добровольцем и включился в общенародный подвиг в боях на Волге. В июльские дни 1943 года наша часть была гвардейской, а 23 августа она водрузила знамя свободы над многострадальным Харьковом. Боевая армия крепла, в ней было большое число Героев Советского Союза, и наша гвардейская часть несла знамя через всю Украину и одной из первых, преследуя врага, с жестокими битвами прошла через Румынию, Трансильванию; она несла свои знамена над горными вершинами Карпат, Трансильванских Альп, над Венгерской долиной, перешагнула десятки рек, участвовала в сражениях за Будапешт, штурмом овладела главным городом Словакии — Братиславой; громила гитлеровцев в Австрии и в своем победном шествии дошла до столицы братской Чехословакии.
У меня, принимавшего участие во всех этих исторических сражениях, особенно остались в памяти бои в Харькове. Враг в своем отступлении делался злее: он знал, что больше не придет на святую землю русскую…»
Скромность написавшего эти строки не вызывает сомнения. Не потому ли, что тяжелейшие бои под Харьковом запали в сердце, отец Леонид решил навсегда связать свою послевоенную судьбу с городом и приложил немалые усилия для восстановления церквей и храмов.
Протоиерей Владимир Елховский принял решение посвятить жизнь служению церкви не в одночасье. Для этого ему понадобилось пережить трудные версты отступления, тревожные окопные будни, гибель ратных товарищей, мучительные и полные горечи взгляды людей на пепелищах, ощутить радость повержения врага и обрести твердое намерение не допустить впредь вселенского кровопролития.
Став накануне тридцатилетия Победы председателем хозяйственного управления Московской Патриархии, отец Владимир Елховский рассказывал: «Объявление войны застало меня на родине в Переславле-Залесском, куда я 21 июня приехал в отпуск. Через день я уже был в Орле, где с группой таких же командиров запаса принимал батальон расквартированного в городе полка. Для меня началась третья в моей жизни война… Следующие этапы моей службы — Курск, Воронеж, 40-дневное вынужденное отступление… за Волгу. Затем, наконец, перелом, и мы двинулись на запад… Дальше бои на Курской дуге… От артиллерийских залпов дрожит земля, за тучами взрывов скрывается яркое июльское солнце. Далее с боями подошли к польской границе, переправа через Буг, города Ковель, Холм, Ровно, Лодзь, Люблин, а возле него Майданек… Население Польши встречало нас овациями, машины забрасывали цветами, спелыми вишнями. Дальше от Вислы до Одера… Я видел, как зверства врага ожесточали людей, но вместе с тем в них сказывалась мягкость русской души…»
Светлый день 40-летия Победы старшина в отставке Виктор Александрович Коноплев встретил в сане митрополита Калининского и Кашинского, хотя, по словам самого иерарха православной церкви Алексия, он был «в двух шагах от смерти, но, по милости божией, выжил».
Короткая биографическая справка, к сожалению, не смогла поведать о многих событиях памятных военных лет. «Я был мобилизован в октябре 1941 года, — сообщал о себе митрополит Алексий. — Вскоре был направлен на Северо-Западный фронт, а о мая (1942 г. — Б. К.) получил ранение. После излечения направлен на передовую, где, будучи рядовым, исполнял обязанности помкомвзвода… За выполнение приказов командования (а мне после гибели командира роты приходилось вести ее в бой) было присвоено звание старшего сержанта и вручена награда — медаль «За боевые заслуги».
Фронтовикам доподлинное известно, что вакансии взводных и ротных освобождались с необычайной быстротой даже после незначительных стычек. Для них же не является тайной, что в человеке, решившемся поднять бойцов в атаку навстречу смерти, сплетался комок сложных чувств, преодолеть которые было под силу только обладавшему достаточным мужеством. За командирами всех степеней буквально охотились немецкие снайперы. Одна из пуль не миновала старшего сержанта Коноплева. Вновь был госпиталь и мучительная борьба за жизнь. Выдюжил Виктор Александрович и при увольнении в запас в 1945 году вместе со старшинскими погонами стал обладателем грамоты за подписью командующего войсками Ленинградского военного округа Маршала Советского Союза Л. А. Говорова.
