Крепость Серого Льда - [31]

— Значит, ты предлагаешь мне выбор?

Сулл, если и заметил дрожь в ее голосе, ничем не выдал этого и молча кивнул.

— А если я откажусь?

— Мы уведем тебя отсюда.

— А потом?

Она видела по лицу Арка, что ему очень не хотелось бы отвечать на этот вопрос. Он переглянулся со своим хассом, и Несогласный пришел к ним с той стороны пруда. Его громадность и грация его движений заново поразили Аш. Она взглянула в его глаза и поняла без тени сомнения, что смотрит в лицо человека, который убьет ее в случае нужды.

— Я сделаю это без боли, — тихо промолвил он.

И Аш ему поверила. Ей вдруг подумалось, что есть худшие способы умереть, чем от руки искусного воина, чей меч так остер, что даже волос, упав на него, будет разрезан надвое. Аш обнаружила, что она спокойна, совершенно спокойна.

— Живая я для вас опасна, — сказала она.

Арк кивнул, хотя это не было вопросом, и она впервые заметила, что он гораздо старше, чем ей представлялось.

— Если мы позволим тебе уйти отсюда и отыскать дорогу обратно к Ледовым Ловцам, за тобой придут другие. Мы были первые, кто нашел тебя, но не последние. Если ты не с нами, то против нас, поэтому ни один сулл, если ты откажешься стать нашей, не оставит тебя в живых.

Аш промолчала, и в пещере настала тишина. Если Арк сказал правду, то они с Малем готовы оказать ей милосердие, которого больше никто не окажет. Что-то в темном лице Арка и в его пальцах, охвативших цепочку кровопускального ножа на поясе, говорило ей, что суллы, которые придут после него, попросту растерзают ее на части.

Мгновения шли, туман клубился, и наконец Аш спросила:

— Что это значит — быть суллом?

— Это дом, — сказал Маль.

— Это сердце, душа и жизнь, — подхватил Арк. — Срединные Огни горят для нас и для предков, которые были до нас. Мы пересекли океаны, сушу и такие места, где само время вытягивается в тонкую нить. Мы выше семьи и родины, выше жизни и смерти в твоем понимании. Нашу историю и наши битвы мы носим в своей крови. Наши дети рождаются с памятью о Дальнем Береге, и единственное наше желание — вернуться туда. Мы старше человека: мы видели, как воздвигаются горы, и рушатся империи, и вымирают целые множества живых существ. Наши предки знали Древних, ходивших некогда по этой земле, и мы помним, как руки Первых Богов создали нас самих.

Темный взгляд Землепроходца не отпускал Аш, вытягивая из нее что-то. Прошло еще какое-то время, и он добавил:

— Мы твои братья, Аш Марка, и готовы принять тебя как сестру. Приди же к нам и стань дочерью суллов.

Аш ощутила острую боль позади глаз. Неужто она так прозрачна, что он видит ее желания?

— Вы заберете у меня душу? — тихо спросила она.

— Нельзя стать суллом, отдав одну только плоть.

— И жизнь моя не будет напрасной?

— Впереди Маэр Горо. Ты исполнишь свое предназначение.

Аш кивнула, поняв суровое обещание, заключенное в этих словах. Из-за нее, Простирающей Руки, в Стене Провала возникла трещина; став суллийкой, она посвятит свою жизнь борьбе с тем, что выйдет из Провала в мир. Она идет на это с открытыми глазами. Жаль только, что Райфа здесь нет.

Суллы ждали. Маль стоял прямо, не шевелясь, и даже не придерживался рукой за скалу, чтобы уравновесить свое большое тело. Золотой свет факела, горящего сбоку, не мог растопить лед в его глазах. Арк сидел на синем шелковом коврике, бросив росомаший плащ на камень. Меч, кинжал и столовый нож торчали у него сзади, как стальной хвост. Отражения суллов в пруду почему-то отливали серебром.

Аш собралась с духом. «Я, Аш Марка, найденыш, брошенная умирать за Тупиковыми воротами». Эти слова, ее слова, как всегда, вселили в нее некую упрямую силу. Она нежеланный ребенок, родных у нее нет, и терять ей нечего. Но вот эти два сулла способны все изменить. «Сестра», — сказал Арк. И «дочь». Не «названая» — просто «дочь».

Она принадлежит к их числу. Она знала это с того мгновения, когда Маль Несогласный простерся перед ней на снегу и произнес слова, слышные только ей. «Добро пожаловать, сестра, я никогда не видел луны столь яркой, как та, что привела тебя к нам». Она не менее горда, чем они, сказала себе Аш, вспомнив его приветствие. Она не станет плакать. После этого ей стало нетрудно встать, и посмотреть им обоим в глаза, и сказать:

— Сделайте меня дочерью суллов. — Она полагала, что во многом уже стала ею.

Ночь переменилась при этих ее словах. Она сгустилась, и тени образовали стену вокруг пруда. В мире не осталось ничего, кроме семи факелов и двоих мужчин. Туман вздымался и опадал. Аш поднесла рог к губам и выпила. Питье, холодное и обжигающее, оставило за собой гвоздичный привкус. В глазах помутилось, но тут же прояснилось снова, и Маль протянул руку, чтобы взять у Аш рог. Питье пронизывало ее с ног до головы, и она почувствовала, как что-то отходит прочь. Страх уже отошел далеко — она его еще видела, но потрогать уже не могла. Время отступило еще дальше, и Арк с Малем в мгновение ока тоже отодвинулись куда-то.

Медленно и решительно принялась Аш снимать тяготившую ее одежду. Еще немного, и она стала перед суллами нагая, с высоко поднятой головой и прикрывающими грудь волосами. Туман льнул к ней, забираясь в ямки у горла и поясницы. Суллы разделись до пояса, обнажив мускулистые, испещренные шрамами торсы. Маль привычными движениями пропускал свой белый кровопускальный нож через кулак. Аш сперва показалось, что он полирует лезвие, но потом она заметила зажатый в пальцах точильный камень. Маль оттачивал нож.