Крепость Россия: Прощание с либерализмом - [32]

VII. Мультиэтничность

Россия продолжает оставаться тем, чем она была тысячу лет,◦— страной, не склонной к национальному чванству (скорее к национальному самоунижению), страной, где с охотой женятся и выходят замуж за иностранцев, где иностранцам предоставлено лучшее.

Резонно напомнить, что русская история не дает примеров этноориентированной, некоей русской правящей элиты. Россией всегда управляли гетерогенные, весьма разнообразные силы. Обе великие династии◦— и Рюриковичи, и Романовы были в меньшей степени славянскими, чем неславянскими (скандинавский элемент в первом случае и германский во втором). В дальнейшем традиция сохранилась, о чем говорит кровное родство советских вождей России◦— Ленина, Сталина, Маленкова—Берии—Хрущева, Брежнева, Андропова. Окружение царя Николая Первого было в той же степени пестрым этнически, как и состав Политбюро Ленина. Мультиэтнический правящий класс не допускал националистической истерии и среди управляемых. И в настоящую эпоху представители собственно русского национализма находятся в России на политической обочине, они не имеют национально значимых политических партий, организаций, национально значимых средств массовой коммуникации, государственных деятелей общенационального значения.

VIII. Союзники

Право вето в Совете Безопасности ООН дает России критическое по важности прежде, а ныне девальвированное влияние в наиболее значительной международной организации, способность противостоять Америке на уровне глобальной организованности. Никакая легитимность в проведении силовых мероприятий глобального масштаба невозможна без участия и согласия Москвы. Попытка заменить ООН Северотлантическим союзом способна ускорить конфронтацию по линии Запад◦— остальной мир.

Союзническая стратегия Америки, ее попытки (эффективность этих попыток) осуществить союзническое строительство будут в немалой степени зависеть от предрасположенности несогласия России. Особенно это касается Западной Европы, которая так или иначе готова вывести Европейский союз на глобальный уровень могущества. Если Вашингтон не сможет вести достаточно умелую дипломатическую игру с Москвой, это геополитическое строительство может принять крайне нежелательное для Америки направление.

Обратим внимание на то, что Рим превратил всю захваченную ойкумену в одно государство. В их руках был orbis terrarum, вся известная цивилизованная земля◦— но не весь мир. Соединенные Штаты посягают на главенство над всей планетой. Для тотального контроля у них нет ни необходимых сил, ни надежных преданных союзников. Рим в свое время мог положиться на свои союзные территории. Но современная Франция◦— это не Галлия давних времен. Японию не сравнить с верным Родосом.

Россия не одинока в этом своем мироощущении. В маргинализации абсолютного большинства мирового населения заключается главный парадокс современного мира: обладающие оригинальными культурными чертами большие и малые государства теряют свою специфичность. Если попытаться проанализировать состояние гордых прежних участников мировой истории, то нетрудно убедиться в общности главного аспекта их мучительного развития: Россия, Китай и Индия чрезвычайно отличаются друг от друга, но эти различия в потоке исторического развития гасит общая черта◦— стремление сократить дистанцию, отделяющую их от Запада. В этом смысле они (как и большинство других стран Евразии, Латинской Америки, Африки) абсолютно «неспецифичны», а единообразны◦— потому что подчинены (как безусловной исторической необходимости) решению двух задач: сохранить внутреннее своеобразие (в противном случае ломка структур породит революционные катаклизмы) и сократить разрыв между собой и Западом, поскольку только это может превратить их из объектов мировой истории в ее реальных субъектов. Языки, религии, установления могут быть различными, но направленность усилий одна◦— 170 стран Земли прилагают отчаянные усилия, чтобы войти в круг 30 стран Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР), в круг презираемого, составляющего предмет восхищения и зависти, раболепия и ненависти Запада.

Мы, имея всего лишь 2,4 тыс. долларов на душу населения в год, практически не имеем шансов войти в «золотой миллиард», пропускной билет в который по меньшей мере в 5–6 раз выше. Но мы◦— на вершине пятимиллиардного блока мирового большинства, которое через 100 лет своим демографическим бумом превратит Запад в невидимые 3–4% мирового населения.

Процесс выбора происходит в объяснимой сумятице, всегда сопровождающей смену социального строя и политического порядка. Грань между желаемым и возможным размыта сильнее, чем когда бы то ни было. Куда идти? Если существует для такой ситуации компас, то его роль играет анализ исторического прошлого. История не может учить буквально, и не следует ждать от нее готовых рецептов. Но она представляет собой единственный контекст, входя в который мы обретаем понимание того, что наше поколение в своих проблемах не одиноко. И главное, изучая его, мы можем определить объективные возможности развития, исходя из нашей специфики и неимитируемого социально-психологического кода нации. Нет абсолютной гарантии того, что история укажет правильный путь, но пренебрежение ею обрекает нас на повторение ошибок. Наши предки продемонстрировали Богом данный талант восприятия, понимания и творчества. На долгой и тяжелой тысячелетней исторической дороге они показали миру неослабевающий стоицизм, терпение, непоколебимую способность преодолевать трудности при самых неблагоприятных обстоятельствах.