Крепость Дракона - [25]

Резолют открыл переметную суму и бросил Уиллу кожаный мешок. Увесистый, однако! Он звякнул, когда подросток его поймал. Воркэльф вытащил еще один и, привязав к своему поясу, вынул оттуда четырехконечную металлическую звезду, изготовленную из обломанных концов саблей бормокинов. Взявшись за нее указательным и большим пальцами, он отвел руку назад и метнул звезду.

Серебристый снаряд закрутился колесом и, пролетев тридцать футов, воткнулся в ствол молодого деревца.

Уилл моргнул:

— Вот это бросок! Отчего вы не убиваете им кроликов, а ставите ловушки?

— Никому бы не посоветовал есть то, что убито такой звездой. — Воркэльф раздраженно фыркнул. — Запомни, мальчик, они острые как бритва и, угодив в противника, источают в рану смертельный яд. С ними надо быть осторожным: мгновение, и тебя уже нет.

Пересели на сменных лошадей и продолжили путь. Ворон ехал позади с луком, на изготовку, стрелы, правда, оставались в колчане, возле правой ноги. Процессию возглавлял Резолют. Он находился сейчас от них на расстоянии в двадцать ярдов, дистанцию, однако, соблюдал: надо, чтобы все были на виду. Несмотря на предосторожности, принятые воркэльфом, передвигались они быстро, и когда на отдаленном холме увидели Ривенрок, солнце еще только-только миновало зенит.

Утром обстановка была спокойной и непринужденной, но стоило вооружиться, и напряжение начало возрастать. Слушая птиц, Уилл мысленно сверял их пение с полученными им уроками. В самом ли деле слышит он дрозда? Что, если это вражеский сигнал? Но когда путники ехали в полной тишине и слышали лишь звуки, сопровождавшие собственное их продвижение, было еще хуже. Кто же это распугал местных птиц, и животных? Что, если это войска авроланов во главе с человеком-козлом?

В Ривенроке Резолют спешился. Разглядев следы в тени большого дольмена, указал на юг.

— Бормокины близко. Мы должны двигаться быстро, но осторожно.

Южная тропа вывела на окаймленную темным лесом горную поляну. Уилл напряг слух: не доносится ли оттуда шум сражения? Присмотрелся: нет ли засады? Звон упряжи и стук лошадиных копыт не давали прислушаться, да и лес был такой темный, что трудно что-нибудь разглядеть. Сердце колотилось, он вытер ладонь о бедро.

Деревья закрыли солнце, и глаза Уилла несколько секунд приспосабливались к темноте. Затем его лошадь, быстро последовав за жеребцом Резолюта, поднялась на вершину невысокого холма и поскакала в тенистую низину с пересекавшим дорогу ручьем.

Уилл мгновенно понял, что это — великолепное место для засады. Как бы в подтверждение догадки парень увидел, что вода в ручье окрашена кровью, и до ушей его донеслось рычание бормокинов. Чудища разодрали тела, а багаж убитых разбросали по обоим берегам ручья. Рычание, повизгивание, утробный смех…

Один из них повернулся… окровавленная морда, оскаленные зубы. Стрела взвилась и поразила монстра в плечо, так что он развернулся на месте. Каким-то образом бормокину удалось устоять, но Резолют направил на него лошадь и сшиб того с ног. С болтающимися, словно веревки, конечностями тот упал на своих товарищей и повалил всех их в ручей.

Уилл торопливо пошарил рукой, расстегнул клапан на мешке с боевыми звездами и в этот момент заметил, что с холма в него из лука целится бормокин. Уилл натянул поводья. Стрела ударила и сшибла его с седла. Мальчик грохнулся на обочину, прямо в куст. Пыль поднялась столбом, набилась в рот и нос, и его чуть не стошнило.

Он был уверен: если его стошнит, стрела выскочит наружу.

Секунды две Уилл лежал в ожидании агонии: сейчас стрела выскоблит его внутренности, как нож — яблочные семечки. Короткая жизнь пронеслась перед глазами, и вспомнить-то было по сути нечего. Разве только самые последние события, но и они сейчас казались ему насмешкой. Возможно, это то, что Оракла не хотела мне показывать.

Он ждал боли, но ее не было, разве только саднили царапины от падения на куст. Непонятно, но раз уж он не умер, Уилл Ловчила что-нибудь да совершит.

Уилл выкатился из куста, и тот, обеспечив ему некоторое прикрытие, снова поднялся. Подросток принял низкую стойку. Стрела, словно пиявка, торчала из его кожаной куртки. Тело она не задела, запуталась в излишке материала. Уилл левой рукой вытащил ее и отбросил в сторону. Потом распрямился и пошарил в мешочке со звездами. Холодный металлический снаряд лег в руку.

Уилл поднялся и увидел выстрелившего в него бормокина. Тот все еще стоял согнувшись: вставлял в лук новую стрелу. Вор выкинул вперед руку. Отравленная металлическая звезда просвистела в воздухе и вонзилась бормокину в бедро.

Монстр оглянулся, тело его содрогнулось, и он хлопнулся оземь.

Ворон прицелился, и стрела угодила в спину тому бормокину, что набросился на Резолюта. Воркэльф успел сойти с лошади. Бился он двумя руками одновременно. Парировав удар левой, правой рукой он всадил бормокину меч в горло по самую рукоятку. Выдернув лезвие, забрызгал кровью лицо другому монстру. Воспользовавшись временной слепотой противника, сделал результативный выпад, после чего Резолюта стали теснить сразу три бормокина.

Уилл бросился в драку. Этому его Резолют не учил. Но ведь не зря же столько лет Уилл жил в Низине! Без драки там нельзя. Если уж не каждый день, то немногим реже он познавал все ее тонкости и собственные способности, что он мог и чего не мог делать. Лучше всего у него получалось удерживать противника на расстоянии, бросая в того камни, а если уж дело доходило до рукопашной, парень знал: правил здесь нет, а о благородстве и речи не идет.