Крепче стали, острее меча… - [5]

А еще полюбили ворожбу — они ее называли этрусским знанием. Гадали, как водится, по копьям, по печени жертвенных животных, по голосу и полету птиц. Ну например, если ворон летит слева — быть беде. Если справа — это хороший знак, на счастье…

* * *

— А можно от вас позвонить?

— Что, деньги на счету кончились?

Она сказала, что у нее нет мобильного, и он, конечно, не поверил, но дал свой, — стационарного телефона здесь не было. Поверил в следующий момент, когда она, набрав номер, так и не нажала кнопку вызова.

— Атас, я в шоке!.. А почему ты не заведешь мобильник?

— Да не нравится мне. С ним, как на привязи.

— А, типа напрягает, что могут достать? Так отключила, и все!

— …О, к нам кто-то идет. Толстое красивое животное! — девушки приветствовали серого кота на окне, не видя, что в это время вошла новая посетительница — тоже довольно внушительных габаритов… Коту под общий смех насыпали корма, и он, окинув всех важным взглядом, неспешно приступил к трапезе.

Рыженькая подошла, стала возле карниза с китайскими висюльками:

— Ой, я смотрю, и прям колотит. Вот так иглой по коже… — она передернулась, видя, как выступает кровь, смешиваясь с краской. — А вам как?! Ну, вы, наверное, привыкли!

— И правда, уже седьмой раз. Стоит только начать, потом еще тянет…

Узоры на ее запястьях, плечах и щиколотках были одни и те же — ломаные линии и завитки, и еще что-то вроде свастики, только не из углов, а с закругленными концами.

— А этот рисунок, он что-нибудь значит?

— Его называют «Колесо жизни». Очень древний знак, символ вечного движения… А еще солнечной энергии, четырех главных стихий, четырех сторон света и времен года. — Та засмеялась. — В общем, можно выбирать, что по душе.

— А что означает эта надпись? — рыжая попыталась прочесть буквы, которые, выходя из-под иглы, браслетом охватывали предплечье. — Это на каком языке?

* * *

Разве можно, путешествуя по этому городу, не побывать ни в одном музее? Их здесь вообще очень много, но лучше всего, наверно, вот этот — римской цивилизации. Там должно быть собрано все самое главное!

Монолитное темно-серое здание, дверь мерцает в темной глубине колоннады, как вода на дне колодца. Внутри неожиданно тихо.

Главное — это Колизей, Ватикан и фонтан Треви. А здесь туристы бывают редко.

Город великий, племя где то, что народы повергло,

Запад с востоком пред консулами твоими склонив?

Статуи, и правда, как живые. Их создатели считали, что нет нужды лгать в портрете — личность римского гражданина и так драгоценна, и его никто не приукрашивает, потому что он и так уважаем повсюду. Герои времен Республики: воин в доспехах или государственный муж, облеченный в тогу, суровые лица, жесткие складки одежд.

«Еще и тогда владели римляне всею вселенною…»

Что ж ты лежишь, о Рим, под пятою тевтона

В рабстве мужи твои, чтят захватчика волю

Погибель в богатстве, подрывающем силы… После завоевания Греции римляне познакомились с роскошью, переняли от побежденных любовь к искусствам и всяческим развлечениям. Дань, взятая с греков, была такой большой, что граждан освободили от налогов. Римляне увидели, что можно жить не только в войне и трудах, и постепенно изменили заветам предков — стали возводить вместо прежних скромных домов пышные дворцы и украшать их, проводили дни в праздном досуге.

Стыдно вещать про позор обреченного града!

Любит за деньги толпа; исчезла свободная доблесть

предков; вместе с казной разоренный лишается власти.

Рухнуло даже величье само, изъедено златом.

…Померкло владычество Рима,

честь сокрушилась его. И Рим, безнадежно погибший,

сделался сам для себя никем не отмщенной добычей.

Рим, погрузившийся в грязь и в немом отупенье лежащий…

Многие больше не хотели служить на благо отечества и, пользуясь обретенным богатством, нанимали вместо себя солдат. Это было в конце Республики, а потом прошли несколько веков Империи, и Рим все глубже увязал в роскоши и разврате… Ко времени нашествия варваров в городе уже не осталось людей, готовых пожертвовать ради него не то что жизнью, а даже покоем и благополучием.

Непобедимый, сдался ты всем нападавшим?

Мертв! лишь отбросы жалкие вместо тебя

Мертв! Тот народ, что империю дал нам

Рим, ты все ж пал, с гордым племенем, тебя сотворившим…

«Один добрый римский язычник стоит шести дюжин пресмыкающихся ничтожных отбросов общества, ударившихся в фанатичную иноземную веру!»

Они предали даже своих богов.

Как мы.

Призрачная улыбка на лицах этрусских изваяний… Историкам до сих пор почти ничего не известно об этом народе — кто они такие, откуда пришли на эту землю и куда исчезли. Есть предание, что они, спасаясь от гонений римлян, скрылись в глубокой пещере, а вход закрыли каменной стеной. И поныне там, в подземелье, хранятся их сокровища и священные книги… Конечно, это всего лишь легенда. На самом деле римляне дотла разорили города этрусков, а что не сумели разграбить, рушили и предавали огню. Из богатого наследия уцелела лишь малая часть, и то, что сохранилось, на века стало тайной: большинство надписей на этрусском языке не разгаданы по сей день. И никто не знает, почему эти письмена вырезали на бронзовых зеркалах…