Креольская принцесса - [90]

Лиз не возражала, она молча смирилась со своим положением, поскольку ей нечего было сказать, она ничего не могла изменить. Кроме того, она не хотела жить в доме, где ей были не рады. К тому времени как вернулись Симон и Дейзи, Лиз и Скарлет обратились за помощью к другу Рафаэля, Оливеру Поллоку. Тот был занятым человеком, но все же помог им найти дом и работу. Примечательно, что он не предложил им жить в своем доме.

Все это было очень обидно и несправедливо. Но Скарлет уже давно забыла, что такое справедливость.

Девушки были бойцами. Если им суждено было быть прачками, они станут лучшими прачками в Новом Орлеане, они станут сильнее и будут молиться друг о друге, они сыграют свою небольшую роль в создании свободной, независимой нации. Даже Лиз не теряла надежды, каждый день она жарко молилась о том, чтобы с Рафаэлем и Симоном все было в порядке, за успех Континентальной армии, за то, чтобы лидеры Конгресса принимали мудрые решения.

Нардо внезапно схватил ее за уши и чмокнул в щеку. Скарлет рассмеялась и обняла ребенка, встретив одобрительный взгляд Лиз. Господь умел вселять надежду даже в самые темные времена, и потому девушки не падали духом.

Новый Орлеан, поместье Гонсалесов

15 августа 1779 года

– Что значит ушла?

Рафаэль посмотрел на мать с ужасом, пытаясь не придавать значения тому, что она во время разговора старалась не смотреть ему в глаза и заметно нервничала, безостановочно перебирая складки на юбке.

Он нашел ее в гостиной, где она сортировала засушенные цветы, раскладывая их на столе: бледно-лиловые направо, потом розовые, затем синие, а темно-фиолетовые налево. Она спокойно занималась цветами, а Лиз была где-то в городе, стонущем под мощными ударами урагана. Рафаэль чувствовал, как дрожит дом на опорах, сопротивляясь напору стихии.

– Я предлагала ей остаться, – ответила мать, – Лиз, Скарлет и ее ребенку, но она не согласилась. Я сказала, что ты со всем разберешься, когда вернешься, но она все-таки решила уйти. Полагаю, мы для нее были недостаточно хороши.

– Мама, Лиз не ушла бы без веской причины. Что она говорила?

– Да она вообще почти ничего не сказала. После всего что мы для нее сделали. София была ей как сестра.

Мать ни на секунду не оставляла в покое юбку.

Рафаэль замолчал на минуту. Он теряет здесь время, а Лиз, возможно, была в беде. Он не знал, что случилось за время его отсутствия в городе, но мать явно не собиралась ему помогать.

– Где Софи?

Мать махнула рукой:

– В своей комнате, полагаю. Ты же знаешь, как София относится к грозе.

Да, он знал. Как-то в детстве София попала в грозу, когда ехала в открытой карете. Молния ударила в карету, убив лошадь наповал. Сейчас она, должно быть, испуганно забилась в угол комнаты и явно не способна что-либо рассказать.

– Хорошо, мама. Я отправляюсь в Кабильдо, чтобы отчитаться. Возможно, Симон знает, где Лиз. – Он повернулся, потом, поколебавшись, добавил: – Послушай, если ураган усилится, если вы увидите, что в доме появилась вода, вы должны собрать слуг и перебраться на чердак, чтобы переждать непогоду. Вода уже повсюду на дороге.

Мать равнодушно кивнула. Рафаэль покинул дом расстроенный и недовольный. Замерев на крыльце, он посмотрел на небо, пытаясь угадать, что будет дальше. Каждый ураган не был похож на другие. Семь лет назад они лишились большей части крыши, когда ураганный ветер обрушил на нее большую сосну. Два года спустя во всех комнатах наверху одновременно вылетели стекла, словно бы по ним дали залп из пушек. На этот раз город столкнулся со смертоносным союзом ветра и дождя, продолжительные, частые шквалы перемежались короткими, жуткими периодами затишья. Он понимал, что в данном случае нет смысла пытаться проследить какую-то закономерность, но все же.

Вздохнув, он сошел с крыльца в пенящуюся воду.

Два часа спустя он вернулся, на этот раз с отцом в лодке. Он не нашел Лиз, и это его очень сильно беспокоило. Но он не мог отказать отцу, который решил перевезти мать и Софию в форт, находящийся выше уровня моря. Он надеялся, что Симон смог отыскать сестру, а также Дейзи и Скарлет, до того, как передвигаться по городу стало опасно и практически невозможно.

Над городом нависла угроза быть сдутым и смытым штормом. Дорогостоящий флот Гальвеса, посланный из Гаваны, был рассеян в заливе, сотни солдат утонули или были ранены летящими камнями и прочим мусором. Конфискованный у британцев военный корабль «Ребекка», гордость и радость Оливера Поллока, который он переделал в транспортное судно, теперь представлял собой груду поломанных деревяшек. По иронии судьбы, обломки корабля застряли среди руин особняка Поллока на Шартр-стрит.

Они нашли мать и Софи на чердаке, где те звали на помощь в открытое окно. Заставить их спуститься и сесть в лодку было нелегкой задачей. Когда они наконец оказались в лодке, Рафаэль с отцом начали быстро грести, борясь с бурлящей водой на улицах, но и в этот момент он не мог расслабиться, потому что боялся, что кто-нибудь из женщин обязательно перевернет суденышко.

К тому времени, когда они добрались до форта, мышцы Рафаэля болели от напряжения. Он понимал, что отец тоже выбился из сил. Но как только они передали женщин младшему офицеру, который помогал беженцам возле юго-восточного бастиона, из другой большой лодки Рафаэля позвал генерал-майор Гирон.