Кремлевский опекун - [35]

– Так для своих нужд мы все сохранили, Виктор Викторович. А вот для других затирали. Так еще распорядился ваш предшественник. Его указание было таким: ни в коем случае не позволить людям графа первым найти наследников. Да и самим не торопиться.

– Странно. Как вы думаете, что за этим стоит? Ведь наша задача как раз и была в том, чтобы вернуть наследство на Родину.

– Не могу знать. Я лишь точно приказывал оперативникам выполнять его указание.

– Не торопиться? Странно. Тем более сейчас, когда этот русско-канадский граф приказал долго жить. Не удивлюсь, если завтра завизжат в МИДе, Министерстве обороны. А если в правительстве? Или в Президентской Администрации?

Нирванову бросилось в глаза, что шеф разволновался.

– Сейчас другие времена, чем несколько лет назад, – как бы что-то объясняя самому себе, заметил генерал. – Велели не торопиться? Пока этот «канадский Орел» был жив, возможно, это было и мудро. А сейчас? Упустите наследство – придется распрощаться с погонами. Продолжайте поиск, предъявляйте потенциальных наследников – пусть Розинский и иже с ним отбраковывают. Не мне вас учить. Учтите при этом правовую сторону вопроса, сейчас на это обращают внимание… А я тем временем разыщу Островцова. Говорят, он сейчас большая шишка в каком-то банке.

Глава 7 Инцест

Утром Димку опять повезли в Дом культуры. Не на концерт – на суд.

Он уже несколько оправился от побоев, по крайней мере мог передвигаться не только по стеночке.

Вновь глядя через оскорбительные прутья решетки на присяжных, Димка с удивлением увидел в первом ряду того, кто избивал его в камере. На всякий случай Сироткин осторожно пошевелил руками, ногами, как бы проверяя каждый миллиметр своего больного тела, – не приснилось ли ему? – и вновь уставился подслеповатыми, а нынче ко всему еще затекшими от ночных побоев глазами на своего врага. Это он пытался насиловать Настю тогда у озера. Как просмотрел его, когда выбирали присяжных?! Пятничный «молотобоец» преспокойно сидел среди присяжных как ни в чем не бывало, нагло глядя в разбитое Димкино лицо.

Сироткин отлично знал, какое у него сейчас лицо.

Еще рано утром, когда начальник райотдела милиции майор Кожанков, будто чувствуя, что во вверенном ему учреждении выходные дни прошли далеко не славно, явился проверить состояние единственного обитателя камеры предварительного заключения, то не поверил своим глазам. Тот ли «квартирант» – настолько синяки и ссадины изменили лицо Сироткина.

– Вашу мать! Я вас всех сейчас изуродую, так что мама не узнает! – топал ногами начальник на только что сменившегося нового дежурного. – Этого еще не хватало! Как его показать на суде в таком виде? Кто посмел?

– Не могу знать, товарищ майор. Когда я заступил, он уже таким был.

– Кто тебя так, Сироткин? – почти умоляюще спросил Димку майор.

– Поскользнулся ночью, упал. Ударился. Да что вы, товарищ майор, всполошились? – с трудом вымолвил Димка разбитыми губами. Это были его первые слова с той ужасной ночи. – Можно подумать, что тут, у вас же, еще во время следствия меня не лупили? Тогда никакой паники с вашей стороны не было…

Досадливо махнув рукой, Кожанков выскочил в коридор.

– Быстро сюда Аникееву! – крикнул он что было силы. – И всех других баб, которые у нас имеются.

Первой прибежала уборщица, следом за ней еще две сотрудницы паспортного стола.

– Что хотите делайте, бабы, красьте, пудрите, мажьте, только чтобы через пятнадцать минут этот мальчишка был в нормальном виде. Хотя бы лицо.

– Боже, кто его так? – ужаснулась уборщица, но тут же постеснялась своей сердобольности. Все-таки перед ней был тот самый насильник, о котором говорил весь город.

– Если мы на него изведем весь наш макияж, надеюсь, товарищ майор, вы нам компенсируете расходы? – осторожно уточнила прибежавшая вслед за уборщицей паспортистка.

– Компенсирую, компенсирую! Только сделайте что-нибудь, девочки.

Майор, признаться, до конца не верил, что какаято пудра и румяна смогут вернуть лицо Сироткина в приличное состояние.

…Присяжный заседатель Грязнов внимательно ловил выражение лица Димки и гадал, узнал ли тот в нем обидчика Насти.

«Узнал. Будь спокоен. Узнал, – ответили ему Димкины глаза. – Узнал. Только как такая мерзкая личность попала в число присяжных?! Как такие люди вообще могут судить кого-то? Почему он, Димка, сидит за решеткой, а эта сволочь его будет судить?»

– Продолжим наше заседание, – будничным голосом объявила судья Зуева. – Вы слышите, подсудимый? Боже, что с вами?!

Последнее восклицание она произнесла совсем уж несолидно для судьи. Как-то по-бабьи ошеломленно и испуганно.

Сироткин демонстративно осмотрелся.

– Что со мной? – наигранно, явно на публику, переспросил он.

– Я имею в виду ваш вид, подсудимый. Такое впечатление, что попали в автокатастрофу.

Димка пожал плечами. Хотя кулаками и ботинками по лицу и телу, чем не катастрофа…

– Упал. Ушибся, – почти так же, как начальнику милиции, объяснил он.

Зуева лишь покачала головой.

– У защиты на этот счет имеются вопросы?

Защитник Черняк быстро сориентировалась, хотя, похоже, абсолютно была не готова к подобному повороту событий.

– Прошу назначить судебно-медицинскую экспертизу, что бы узнать, что так изменило облик моего подзащитного за минувшие субботу и воскресенье. Считаю необходимым поставить перед экспертами вопросы о характере травмирующего предмета, количестве травматических воздействий, о механизме повреждений, о возможности их получения при падении с высоты собственного роста, как только что заявил подзащитный.