Кремлевский кардинал - [96]

Да, конечно, подумал Ватутин, и вы сможете использовать дочь, чтобы шантажировать отца, не так ли? Ее позор – это и его позор, а какой отец захочет увидеть своего единственного ребенка в ГУЛАГе?

– Совершенно верно, товарищ председатель, дело весьма щекотливое и станет еще более запутанным, – Ватутин тщательно выбирал слова.

– Продолжайте.

– В тот раз, когда я видел этого Алтунииа, он стоял рядом с Михаилом Семеновичем Филитовым.

– Вы имеете в виду полковника Филитова, помощника маршала Язова, – Михаила Филитова?

– Да, товарищ председатель. Сегодня утром я внимательно прочитал его личное дело.

– И к какому выводу пришли? – вопрос задал начальник Ватутина.

– Ничего конкретного. Правда, я не знал, что он принимал участие в разоблачении Пеньковского… – Ватутин замолчал, и впервые на его лице отразилась нерешительность.

– Что-то вас беспокоит, полковник, – заметил Герасимов. – Что именно?

– Филитов появился в деле Пеньковского вскоре после смерти второго сына и жены. – Ватутин пожал плечами, – Странное совпадение.

– Разве Филитов не стал первым свидетелем против Пеньковского? – спросил начальник Второго главного управления. Он сам принимал участие, хотя и косвенное, в этом расследовании.

– Вот именно, – кивнул Ватутин, – но это произошло уже после того, как мы начали следить за шпионом. – Он сделал еще одну паузу. – Как я уже сказал, совпадение весьма странное. Сейчас мы разыскиваем человека, который, как мы подозреваем, работал связным и принимал участие в передаче сведений, касающихся оборонных секретов. Я видел его рядом с высокопоставленным сотрудником Министерства обороны, и этот сотрудник имел отношение к аналогичному делу почти тридцать лет назад. С другой стороны, именно Филитов был первым, кто сообщил о своих подозрениях относительно Пеньковского, он герой войны… и потерял всех своих членов семьи в результате неудачного стечения обстоятельств… – Ватутин впервые соединил все свои мысли в одно целое.

– А был ли раньше хотя бы намек на подозрение в отношении Филитова? – спросил председатель КГБ.

– Нет. Трудно представить себе более впечатляющий послужной список. Филитов был единственным ближайшим помощником покойного министра обороны Устинова, служил с ним на протяжении всей его карьеры и после его смерти остался в Министерстве обороны. Сейчас он исполняет роль генерального инспектора при министре обороны, выполняет его личные поручения.

– Да, я знаю, – ответил Герасимов. – Я получил запрос за подписью Язова. Он просит, чтобы мы прислали ему наше досье по работе американцев в области стратегической оборонной инициативы. Когда я позвонил ему, министр сказал, что полковник Фи-литов и Бондаренко собирают информацию для подробного доклада, который он собирается представить на Политбюро. Кодовое название, обнаруженное вами на сохранившемся кадре фотопленки, было «Яркая звезда»?

– Да, товарищ председатель.

– Тогда у нас выявилось три совпадения, Ватутин, – заметил Герасимов. – Что вы предлагаете?

У Ватутина уже был готов ответ на этот вопрос.

– Я считаю необходимым организовать слежку за Филитовым. Может быть, и за Бондаренко.

– Согласен. Действуйте, но с максимальной осторожностью. – Герасимов закрыл папку. – Ваш отчет превосходно составлен, и, по моему мнению, ваш следовательский инстинкт по-прежнему не изменяет вам, полковник. Держите меня в курсе. Будете докладывать мне три раза в неделю, начиная с сегодняшнего дня и до завершения расследования. Генерал, – повернулся он к начальнику «Двойки», – позаботьтесь о том, чтобы полковнику была предоставлена вся необходимая помощь. Можете запрашивать поддержку в любом управлении комитета. Если возникнут затруднения, прошу сразу же информировать меня. Думаю, можно не сомневаться, что утечка информации происходит на самом высоком уровне в Министерстве обороны. Далее: допуск к этому расследованию ограничен нами тремя. Никто – повторяю – никто больше не будет с ним ознакомлен – Кто знает, где сумели внедрить своих агентов американцы? Ватутин, проведите это расследование успешно, и к лету вы получите генеральские погоны. Но, – он предостерегающе поднял палец, – мне хотелось бы, чтобы вы прекратили пить, пока не завершите это дело. Вам понадобится ясная голова.

– Слушаюсь, товарищ председатель.

Когда Ватутин со своим начальником вышли из кабинета, коридор был почти пуст.

– А как относительно Ванеевой? – вполголоса спросил Ватутин.

– Все из-за ее отца, разумеется. Генеральный секретарь Нармонов на будущей неделе сообщит о его избрании в состав Политбюро, – ответил генерал бесстрастным голосом.

И, уж конечно, будет неплохо, когда в Политбюро окажется еще один человек, на поддержку которого может рассчитывать председатель КГБ, подумал Ватутин. Неужели Герасимов готовится предпринять решительные действия?

– Не забудьте, что он сказал относительно выпивки, – напомнил генерал. – До меня доходят слухи, что последнее время вы часто прикладываетесь к бутылке. По вопросу пагубного влияния алкоголя генеральный секретарь и наш председатель придерживаются единой точки зрения. Надеюсь, вы знаете об этом?

– Да, товарищ генерал, – ответил Ватутин. Разумеется, это единственный вопрос, по которому их точки зрения совпадают. Подобно каждому настоящему русскому, Ватутин считал, что водка является такой же важной частью жизни, как воздух. Ему пришло в голову, что именно благодаря тяжелому похмелью он отправился в баню тем утром и потому стал свидетелем странного совпадения, когда банщик Алтунин помог встать поскользнувшемуся полковнику Филитову, но Ватутин решил не напоминать об этой иронии судьбы своему начальнику. Вернувшись вскоре в свой кабинет, Ватутин положил перед собой блокнот и начал составлять план слежки за двумя полковниками Советской Армии.