Кремлевский кардинал - [8]

– Теперь вы понимаете, что эти два инцидента являются подтверждением нашей точки зрения. Мы не можем полагаться на ракетоносцы подводного базирования в такой же степени, как вы.

– Да, пожалуй, – кивнул Райан. Вы не можете полагаться не только на подводные ракетоносцы, но и на их капитанов, подумал он, сохраняя бесстрастное выражение лица,

Головко никак не хотел успокоиться.

– Вы позволите мне задать откровенный вопрос? – спросил он.

– Конечно. При условии, что не будете рассчитывать на откровенный ответ, – усмехнулся Райан.

– Будут ли возражения против проекта договора со стороны вашего разведывательного сообщества?

– Ну вот, какой ответ вы рассчитываете получить от меня? – Райан сделал паузу. – А как отнесется к нему ваше разведывательное сообщество?

– Наши органы государственной безопасности поступают так, как им говорят, – заверил его Головко.

Это уж точно, подумал Райан.

– У нас в стране, если президент приходит к выводу, что договор отвечает государственным интересам, и считает, что сумеет провести его через сенат, мнение ЦРУ и Пентагона не имеет значения…

– Но ведь ваш военно-промышленный комплекс… – прервал Джека Головко.

– Боже мой, до чего вы любите твердить одно и то же. Сергей Николаевич, сами-то вы знаете, что дело обстоит совсем иначе.

И тут Райан вспомнил, что Головко принадлежит к военной разведке и может быть не знаком с истинным положением вещей, То, что Америка и Советский Союз далеко не всегда понимали друг друга, являлось одновременно забавным и исключительно опасным. Интересно, в который раз подумал Джек, пыталось ли разведывательное сообщество в Советском Союзе добиться согласия на снабжение правдивой информацией, как это делало теперь Центральное разведывательное управление, или просто говорило своим хозяевам то, что им хотелось слышать, как нередко в прошлом делало ЦРУ. Последнее показалось ему более вероятным. Русские спецслужбы подвержены, без сомнения, политическому воздействию, так же как это имело место раньше в ЦРУ. К заслугам судьи Мура следует отнести то. что ЦРУ приложило массу усилий, чтобы положить этому конец. Но ведь судья Мур не стремился стать президентом и этим отличался от своих советских коллег. Один председатель КГБ уже сумел добраться до самой вершины и по крайней мере еще один пытался сделать это. По этой причине КГБ превратился в политический трамплин, а это влияет на объективность информации. Джек вздохнул и поднес к губам бокал. Разногласия, существующие между двумя странами, не закончатся после того, как будут ликвидированы ложные представления друг о друге, но по крайней мере ситуация станет более управляемой.

Может быть. Райан не мог не признать, что подобная панацея может оказаться такой же фальшивой, как и все остальные; в конце концов, ее еще никто не пробовал применить на практике.

– Вы не будете возражать, если я предложу кое-что?

– Нет, разумеется, – ответил Головко.

– Давайте прекратим разговор о делах. Уж лучше вы расскажете мне об этом зале, пока я лопью шампанское. – Райан пришел к выводу, что тем самым они сэкономят массу времени, составляя завтра сообщения о содержании состоявшегося разговора.

– Может быть, принести водки?

– Нет, спасибо, мне нравится эта шипучка. Это местное производство?

– Да, из Грузии, – с гордостью произнес Головко. – Мне грузинское шампанское нравится больше французского.

– Я с удовольствием прихватил бы с собой несколько бутылок, – согласился Райан.

– Положитесь на меня, – заметил Головко. В его смехе прозвучало удовольствие и ощущение власти. – Итак, о дворце. Он был закончен в 1849 году. Строительство обошлось в одиннадцать миллионов рублей – по тем временам огромная сумма. Это последний великий дворец, построенный в мире и, мне кажется, самый лучший…

Райан, конечно, не был единственным приглашенным, кто расхаживал по залу. Почти все члены американской делегации никогда раньше не были в Большом Кремлевском дворце. Их русские коллеги, уставшие от скучной обстановки приема, предложили им показать наиболее интересные достопримечательности и увели американцев. За ними пошли несколько сотрудников посольства, присматривая за порядком.

– Ну, Миша, как тебе нравятся американки? – спросил своего помощника министр обороны Язов.

– Те, что идут нам навстречу, достаточно привлекательны, товарищ маршал, – ответил полковник.

– Но они такие тощие… извини, Миша, я забыл, что твоя прекрасная Елена тоже была стройной. Хорошая она была женщина.

– Спасибо, что вспомнили о ней, Дмитрий Тимофеевич.

– Привет, полковник! – воскликнула одна из американок.

– Здравствуйте, миссис…

– Фоули. Мы встречались в ноябре на хоккейном матче.

– Вы знакомы? – спросил помощника маршал.

– Мой племянник – нет, мой внучатый племянник, Михаил, внук сестры Елены, – играет в детской команде, и меня пригласили на матч. Там я обнаружил, что в их команде играет империалист, – ответил полковник, приподняв бровь,

– Ваш сын хорошо играет в хоккей? – поинтересовался маршал Язов.

– Один из лучших нападающих в детской лиге и часто забивает, – произнесла миссис Фоули с гордостью.

– Великолепно! Тогда вы должны остаться у нас и ваш сын, когда вырастет, будет играть за ЦСКА. – На лице Язова появилась широкая улыбка. У него было уже четверо внуков. – А чем вы у нас занимаетесь?