Кремлевский кардинал - [167]

– Хорошо, спасибо. А ваша?

Головко жестом пригласил Райана к столу с бутылками. Официанты еще не принялись за работу. Офицер русской разведки выбрал еще один стакан с прозрачной жидкостью, – У них все в порядке. – На его лице появилась широкая улыбка. Сергей Николаевич прямо-таки олицетворял собою русское гостеприимство. Улыбающееся лицо ничуть не изменилось, когда он задал свой следующий вопрос:

– Насколько я понимаю, вы хотите встретиться с председателем Герасимовым?

Боже мой! Сердце Райана замерло, однако лицо выразило удивление.

– Вот как? Откуда вам пришла в голову такая мысль?

– Я не из ГРУ, Райан, откровенно говоря. Раньше я служил в Третьем главном управлении, но теперь занимаюсь другими проблемами, – объяснил он и снова рассмеялся. Этот смех был совершенно искренним. Он только что доказал, насколько неверным является досье ЦРУ, касающееся его деятельности, и опроверг мнение Райана о себе. Головко протянул руку и похлопал его по плечу. – Сейчас я ухожу. Через пять минут пройдите через вон ту дверь позади вас и поверните налево, словно ищете мужской туалет, После этого вам покажут дорогу. Понятно? – Он снова похлопал Райана по плечу.

– Да.

– Сегодня мы больше не увидимся. – Они пожали руки, и Головко отошел в сторону.

Черт побери, ругнулся про себя Райан.

В зал вошла группа скрипачей. Они заиграли цыганские мелодии, расхаживая по залу. По-видимому, у музыкантов превосходная сыгранность, потому что играли они удивительно согласованно, несмотря на полумрак в зале и свои непрерывные перемещения по нему. Пока музыканты ходят по залу, в котором царит относительная темнота, понял Джек, трудно будет различить отдельные фигуры. Все сделано весьма профессионально и облегчает его задачу. Теперь он сумеет незаметно уйти из зала и затем вернуться.

***

– Здравствуйте, доктор, – послышался незнакомый голос. Это был молодой советский дипломат, ведущий записи и выполняющий поручения наиболее высокопоставленных сотрудников МИД. Теперь Джек понял, что и он служит в КГБ. По-видимому, Герасимов считал, что одного сюрприза недостаточно. Он решил поразить Райана всемогуществом своего комитета. Ну что ж, посмотрим, подумал Джек, однако для него самого подобная бравада показалась пустой, какой-то несерьезной. Все происходит слишком быстро, подумал он.

– Добрый вечер – не помню, чтобы мы встречались. – Джек сунул руку в карман и убедился, что цепочка с ключами на месте. Он не забыл взять их с собой.

– Меня зовут Виталий. Ваше отсутствие в зале останется незамеченным. Туалет вон там. – Он показал рукой. Джек передал ему свой бокал и направился к двери. Открыв ее, он едва не остановился. Никто в зале не мог знать о происходящем, но простирающийся перед ним коридор был пуст – за исключением мужской фигуры в дальнем конце. Мужчина сделал жест, приглашая Райана подойти. Райан направился к нему.

Вот, начинается.

Это был атлетического сложения молодой человек не старше тридцати. И хотя его фигура скрывалась под теплым зимним пальто, двигался он точно и размеренно, а лицо и проницательные глаза выдавали в нем телохранителя. Тут Райану пришла в голову мысль, что неплохо показать, будто он нервничает. Для этою не требовалось особенного таланта. Мужчина завел его за угол и передал русское пальто и меховую шапку, затем односложно бросил:

– Пошли.

Он провел Райана но служебному коридору, через входную дверь, и они оказались в холодном воздухе переулка. Там их ждал другой мужчина. Он молча кивнул сопровождающему Райана, который повернулся и сделал знак, призывая его поспешить. Переулок выходил на Шаболовку, и они повернули направо. Джек заметил, что эта часть города выглядела старой, здания были главным образом дореволюционной постройки. По середине улицы шли трамвайные рельсы, уложенные в булыжной мостовой, а над головой виднелись провода контактной сети, снабжающие трамваи электроэнергией. Тут же мимо прогрохотал трамвай – вообще-то их было два, соединенные вместе, оба красно-белые. Райан со своим сопровождающим перебежал улицу по скользкой мостовой – красному кирпичному зданию с крышей, похожей на металлическую. Райан не знал, что это такое, пока они не повернули за угол.

Трамвайное депо, понял он, вспомнив похожие сооружения, которые видел в детстве в Балтиморе. Трамвайные пути заворачивали в него, затем расходились на несколько линий, ведущих в разные стороны. Он остановился на мгновение, но его спутник махнул рукой, призывая продолжать движение, и направился к крайнему входу слева. Внутри стояли трамваи, застывшие в темноте, подобно спящему скоту. Райан с удивлением заметил, что внутри царит полная тишина. Здесь должны были бы раздаваться стук молотков, скрежет электрических инструментов, голоса рабочих, но сейчас было тихо. У Райана бешено колотилось сердце, когда он проходил мимо двух неподвижных вагонов. Его сопровождающий остановился у третьего. Двери вагона были открыты, оттуда вышел еще один телохранитель, подошел к Райану, быстро и профессионально обыскал его и, не найдя оружия, указал большим пальцем руки на вход в вагон.

Судя по всему, вагон только въехал в депо, потому что на ступеньках все еще лежал снег. Райан поскользнулся и едва не упал, но один из сотрудников КГБ подхватил его. Он взглянул Райану в лицо с выражением, которое на Западе сопровождалось бы улыбкой, но русские редко улыбаются, за исключением тех случаев, когда им этого хочется. Райан поднялся внутрь трамвая, держась рукой за поручень.