Кремлевские любовницы - [24]
Косыгин принял Светлану в бывшем кабинете ее отца. Время ожидания в приемной превратилось в вечность. Казенная обстановка, хорошо знакомые зеленые суконные скатерти, ковры, стены заставляли сжиматься сердце.
С Косыгиным она встретилась впервые, и он ей сразу не понравился. Разговор он начал издалека. Поинтересовался жизнью, материальным положением, работой. Услышав, что у нее все хорошо, спросил, почему она ушла с работы. Всякие объяснения Светланы разбивались о глухую стену непонимания. Казалось, каждый говорил о своем. Косыгин старался вести разговор по своему заранее намеченному плану. Он игнорировал ответы Светланы, все время старательно уводя ее от темы замужества. Когда же не говорить об этом было уже невозможно, тем более, что в разговоре Светлана назвала Сингха мужем, Косыгин подскочил, как ударенный током. Он чуть ли не закричал: «Что вы надумали? Молодая, здоровая женщина, спортсменка, неужели вы не могли найти себе здесь, понимаете ли, здорового молодого человека? Зачем вам этот старый, больной индус? Нет, мы все решительно против, решительно против!»
Светлана оторопела от неожиданности. Она не могла поверить в существование такой бессердечности. В тот момент она не думала, что сменился премьер, что в стране все по-другому. Она была в отчаянии. Когда Светлана начала уговаривать Косыгина, пытаясь объяснить ему, что этот больной человек приехал в Москву ради нее и не может просто так уехать отсюда, Косыгин ее немного успокоил, сказав, что никто Сингха из страны не гонит, однако и разрешения на брак ему не дадут. Мотивом отказа была боязнь того, что он может увезти Светлану в Индию. Всякие попытки убедить Косыгина в том, что они не собираются покидать Советский Союз, а намерены жить и работать в Москве, были тщетными. Косыгин опять вернулся к старому: «Оставьте вы это. Вам нужно работать, в коллектив возвращаться. Никто его не тронет, пусть работает, условия хорошие, но вам это ни к чему». Светлана на это ответила категорическим отказом: «Он болен и приехал только ради меня Это на моей ответственности.»
Они попрощались.
Сингху сложившаяся ситуация была совершенно непонятна. Он был растерян. Единственное, что он сказал «Нет, мне не нравится жить, как в казарме. Я не преступник. Я должен им объяснить.»
Сингх и Светлана составили письмо Косыгину, в котором пытались объяснить сложившуюся ситуацию, пытались доказать, что они как личности имеют право на самостоятельное принятие решения.
Это письмо так и осталось без ответа. Для такой махины, как Советское государство, Сингх был не уважаемым ученым, с которым необходимо считаться, а тихим, незаметным человеком, которого можно раздавить и не обратить на это никакого внимания.
Холодная московская зима, непонимание властей — все это способствовало ухудшению здоровья 57-летнего индуса. Узнав о том, что правительство ему не доверяет, от Сингха отвернулись все друзья.
А. И. Микоян одно время пытался несколько успокоить Светлану: «Формальный брак не имеет значения для любви. Я сам прожил с женой 40 лет не зарегистрировавшись, и никто никогда не сказал мне, что наши пять сыновей — незаконные дети». Но вскоре и Микояны прекратили общение с ними.
Сингх постепенно терял трудоспособность. Даже работа переводчика становилась для него изнуряющей. Но совершенно отказаться от нее он не мог. Несколько раз ему приходилось ложиться в больницу. Персонал относился к нему доброжелательно, в отличие от начальства. В. Н. Павлов, приверженец политики Сталина, никак не мог смириться с тем, что какой-то иностранец стал мужем дочери его любимца.
Даже медицина не могла остаться в стороне от политического аспекта их отношений. Сингха пытались положить в туберкулезную лечебницу, и только хлопоты Светланы, которая без устали доказывала всем, что бронхоэктазия — незаразная болезнь, что она позволяет работать в коллективе, оградили его от «заточения».
Смена хрущевской оттепели должна была повлечь за собой не только перемены в политической жизни, но и смену диагноза больного индуса. Его пытались изолировать, отстранить от общения с людьми. Сил и времени на борьбу оставалось совсем мало. Благо, что лечиться приходилось все в той же Кунцевской больнице, которая их познакомила. Работавшие там с прежних времен сестры и врачи не видели причин в одночасье менять отношение к доброму и обаятельному индусу.
С октября 1966 года Сингх все чаще говорит о смерти, о том, что умереть ему хотелось бы в Индии, попрощавшись с близкими и дорогими ему людьми. Изможденный болезнью, лекарствами, он понимал, что конец его близок. Но, несмотря на это, даже будучи в больнице, он строил планы на будущее, старался подбодрить жену и себя. Болезнь брала свое. Легкие Сингха клокотали и шипели. Светлана не отходила от больного ни на шаг. Возвращаясь домой только вечером, она обсуждала состояние здоровья Сингха со своим сыном Осей, ставшим к тому времени студентом-медиком. Юноша понимал, что времени у них оставалось очень мало.
Все реже и реже Сингх мог позволить себе небольшие прогулки по коридору. В теплые дни Светлана вывозила его в сад подышать свежим воздухом. Все разговоры их были о прошлом, так как настоящее не предвещало ничего хорошего. Переосмысливая свою жизнь, Сингх неоднократно говорил, что если ему суждено вернуться в Индию, то он непременно выйдет из компартии. Очень встревожили его сообщения о культурной революции в Китае. Когда он ознакомился с программой председателя Мао, то тут же провел параллель с первыми днями фашизма в Германии, свидетелями которых он был.
В очередной раз в центре внимания Валентины Красковой семейные, тайны «кремлевских вождей». На этот раз автор рассказывает о матерях, многие из которых при жизни не были до конца поняты своими детьми, а в некоторых случаях подвергались даже гонениям. Автор не претендует, естественно, на полный обзор имен всех знаменитых кремлевских тещ — в рамках данной книги это сделать невозможно. Но даже те немногие из них, которые представлены здесь, способны поразить воображение любого человека многообразием своих неповторимых индивидуальностей.
Эту книгу с интересом прочтут все, кого волнуют не только интимные подробности власть предержащих, но и взаимоотношения между народом и властью. Обилие исторических фактов из личной жизни обитателей Кремля позволяет читателю приподнять плотную занавесь тайн и окунуться в полную интриг и пикантных подробностей закулисную жизнь московских правителей. Чем же отличается любовь по-русски от прочих любовей на свете? Чтобы дать подробный ответ на этот вопрос, включая философскую подкладку плотской любви во все времена и у всех народов и авторскую интерпретацию эротики и секса в приложении к житию сильных мира сего от начала веков до наших дней и написано это увлекательное исследование.
Новая книга Валентины Красковой открывает тайны закулисной жизни Кремля. Она рассказывает о людях, которые не любят появляться на публике, но именно в их руках сосредоточена власть. Кем на самом деле являются фавориты Екатерины II, сталинские палачи и современные «серые кардиналы»?.. Книга, которую вы держите в руках, ответит на эти и многие другие вопросы.
Эта книга о тех, чью профессию можно отнести к числу древнейших. Хранители огня, воды и священных рощ, дворцовые стражники, часовые и сторожа — все эти фигуры присутствуют на дороге Истории. У охранников всех времен общее одно — они всегда лишь только спутники, их место — быть рядом, их роль — хранить, оберегать и защищать нечто более существенное, значительное и ценное, чем они сами. Охранники не тут и не там… Они между двух миров — между властью и народом, рядом с властью, но только у ее дверей, а дальше путь заказан.
Борьба за власть в Кремле — это война тайных и явных кланов. Возникнув в глубокой древности, меняя свои формы, но сохраняя прочность связей, кланы благополучно дошли до наших дней. Фракции, партии, команды, союзы, группы — соратников, землячества — это всего лишь современные слова-маскировки, за которыми скрывается грозная мощь кланов. А основу клана всегда составляет семья. Неприступность цитадели российской власти, по мнению автора книги — это блеф всегда временных обитателей Кремля. На деле крепость Кремля напоминает проходной двор, через который непрерывной чередой проходят кланы властолюбцев. Среди страстей человеческих именно властолюбие занимает первое место.
Предлагаемая читателю новая книга Валентины Красковой является продолжением уже известных изданий — «Кремлевские дети» и «Кремлевские невесты». Валентина Краскова остается верной избранной теме. Объект ее внимания — кремлевские обитатели с их чадами и домочадцами, наследственные болезни, а также борьба за власть — интриги, заговоры, покушения, законные и незаконные наследники империи. Американская внучка «отца всех народов». Взаимоотношения Юрия Андропова со своими детьми. Президент России и его внук Борис.
Встречи с произведениями подлинного искусства никогда не бывают скоропроходящими: все, что написано настоящим художником, приковывает наше воображение, мы удивляемся широте познаний писателя, глубине его понимания жизни.П. И. Мельников-Печерский принадлежит к числу таких писателей. В главных его произведениях господствует своеобразный тон простодушной непосредственности, заставляющий читателя самого догадываться о том, что же он хотел сказать, заставляющий думать и переживать.Мельников П. И. (Андрей Печерский)Полное собранiе сочинений.
Книга известного советского поэта, переводчика, художника, литературного и художественного критика Максимилиана Волошина (1877 – 1932) включает автобиографическую прозу, очерки о современниках и воспоминания.Значительная часть материалов публикуется впервые.В комментарии откорректированы легенды и домыслы, окружающие и по сей день личность Волошина.Издание иллюстрировано редкими фотографиями.
Михаил Александрович Бакунин — одна из самых сложных и противоречивых фигур русского и европейского революционного движения…В книге представлены иллюстрации.
«Преподавателям слово дано не для того, чтобы усыплять свою мысль, а чтобы будить чужую» – в этом афоризме выдающегося русского историка Василия Осиповича Ключевского выразилось его собственное научное кредо. Ключевский был замечательным лектором: чеканность его формулировок, интонационное богатство, лаконичность определений завораживали студентов. Литографии его лекций студенты зачитывали в буквальном смысле до дыр.«Исторические портреты» В.О.Ключевского – это блестящие характеристики русских князей, монархов, летописцев, священнослужителей, полководцев, дипломатов, святых, деятелей культуры.Издание основывается на знаменитом лекционном «Курсе русской истории», который уже более столетия демонстрирует научную глубину и художественную силу, подтверждает свою непреходящую ценность, поражает новизной и актуальностью.
«Преподавателям слово дано не для того, чтобы усыплять свою мысль, а чтобы будить чужую» – в этом афоризме выдающегося русского историка Василия Осиповича Ключевского выразилось его собственное научное кредо. Ключевский был замечательным лектором: чеканность его формулировок, интонационное богатство, лаконичность определений завораживали студентов. Литографии его лекций студенты зачитывали в буквальном смысле до дыр.«Исторические портреты» В.О.Ключевского – это блестящие характеристики русских князей, монархов, летописцев, священнослужителей, полководцев, дипломатов, святых, деятелей культуры.Издание основывается на знаменитом лекционном «Курсе русской истории», который уже более столетия демонстрирует научную глубину и художественную силу, подтверждает свою непреходящую ценность, поражает новизной и актуальностью.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад отдельной книгой в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют по сей день информационную и энергетико-психологическую ценность. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.