Кремль 2222. Митино - [63]

Тут его внезапно осенило.

– Пошли к нашим, – прошипел Захар. – Кажется, есть идея.

Он еще раз выглянул из укрытия – не смотрят ли «ящеры»? – и, убедившись, что нет, устремился к товарищам, ждущим за поворотом.

– Ну чего там? – нетерпеливо спросила Варвара.

– Полдюжины «Рапторов», – угрюмо сообщил десятник. – Пока стояли, новых вроде не объявилось…

– Да нам и столько хватит, – с кривой ухмылкой заметил Любим. – Были б еще у всех огнестрелы, тогда да…

– Да понятно, что сражаться с ними глупо, – поморщившись, сказал Захар. – Я другое предлагаю…

Он вкратце рассказал. Все слушали, не перебивая, хотя десятник видел, что его идея не слишком нравится людям. И тем не менее Захар свой план изложил полностью и спросил:

– Кто что думает?

– А обратно мы как пойдем? На своих двоих? – поинтересовался Сыч.

– Ну а почему бы и нет? – пожал плечами кремлевский командир. – В любом случае, через Поле Полей нам лучше идти пешком. Так безопасней. Вы ведь помните, что тут получилось в прошлый раз? Как с Радимиром вышло? Да и Богдан чуть не погиб…

Спутники Захара молчали.

– Что ж, раз иного выхода нет, будь по-твоему, – нехотя согласился Никола.

Любил и Свят молча кивнули.

– А вы что думаете? – повернувшись к агенту Тайного Приказа и Варваре, осведомился кремлевский командир.

– Такой вопрос странный, – фыркнула Наездница. – Будто у нас с Сычом мнением общее.

– Да я вообще это не подразумевал, – удивился Захар.

– Да? – выгнула бровь Варвара. – Ну, ладно… В общем, я за то, чтоб фенакодусов не отпускать, конечно. Без фенакодусов по городу бродить тяжело. Но ежели ты уверен в своем плане, я поддержу.

– Я тебя понял, – кивнул десятник и, исподлобья покосившись на «стервятника», уточнил:

– А ты чего скажешь, Сыч?

Воин в черном балахоне с ответом не торопился. Из-за надвинутого на лицо капюшона Захар видел только его небритый подбородок да линию тонких губ, которые, по обыкновению, были вытянуты в прямую черту, ровную, как клинок доброго меча. Привычная, в общем, гримаса, за которой неизвестно что скрывается. У кремлевского командира возникло острое желание грубо сорвать капюшон с лица Сыча и заглянуть ему в глаза. Но агент Тайного Приказа, судя по всему, так привык к своему балахону, что без него попросту растеряется, а после и разозлится. Но времени на выяснения отношений не было. Именно поэтому Захар терпеливо ждал ответа, не торопя хмурого опричника.

– Соглашусь с тобой, – нехотя сказал Сыч. – Другого выхода не вижу. Пройти надо, а «Рапторы» не дают. Наверное, пожертвовать скакунами – лучшее решение.

– Что ж, давайте тогда пробовать, – хлопнув в ладоши, произнес кремлевский командир.

Они шустро поснимали с верных фенакодусов сбруи и начали гнать скакунов в направлении Поля Полей, однако те, видно, чуя опасность, лишь пританцовывали на месте. Идти к скопищу разноцветных полусфер и стайке стальных «ящеров» никто из них не хотел. Захар потянулся было к мечу, чтобы напугать и без того взволнованных животных оружием, когда Любим внезапно предложил:

– Давай свяжем их в упряжь, да я на головном поеду?

– Нет уж, не надо мне новых жертв! – проскрипел десятник через стиснутые зубы.

– Да не о жертвах речь, Захар! – поспешно сказал Любим. – Я с ними поскачу, а там как-нибудь спрыгну, на ходу. Вернусь, уверен.

Другие молчали. Все, включая самого энтузиаста и кремлевского командира, понимали, что воин, отправившись с фенакодусами, с огромной долей вероятности погибнет в пасти у «Рапторов».

– Ни в чем ты не уверен, – поморщился Захар. – Не надо мне заливать. Хватит с нас жертв, мало, что ли, крови пролили…

– Послушай, ну я ведь тоже Игорю должен, – перебил его Любим.

Их взгляды встретились.

– Но он ведь тебя спасал не для того, чтоб ты погиб… вот так, – кашлянув, хрипло сказал Захар. – Тем более что мы идем за ним, чтоб от глупости предостеречь, которую он хочет совершить…

– А я это глупостью не считаю, – вдруг сказал Никола.

– И я, – вставил молчун Свят.

– Вот как? – выгнул бровь Захар, искренне удивленный словами товарищей. – А что же это тогда? Наплевать на отсутствие приказа, вдвоем с ослабевшим пленником, который только чудом из логова кровопийц сбежал, пойти через всю Зону к Куполу, в Митино, дабы бросить вызов трем старшим шамам? Что это, как не глупость?

– Вполне обычный поступок. Для Игоря, – пожал плечами Любим.

– Он своих на поле брани не бросает, – подхватил Никола. – Вспомни хотя бы Строгино, когда он тебя по всему району разыскивал.

– Или потом, в Тушино, когда нас кио и Вадим пленили, – добавил Любим.

– Пошел ради нас в Кремль, – угрюмо вставил Свят.

– Согласился у Книжника штукенцию его выкрасть, хотя знал, что потом спать не сможет, – произнес Никола.

Захар смотрел то на одного дружинника, то на второго, то на третьего и думал, что у Игоря действительно была эта черта, обыкновенно не свойственная молодым дружинникам. Речь, конечно же, шла не о доблести – доблести у всех разведчиков хватает, а те, у кого выявили ее отсутствие, сразу переводились в стрельцы. Игорь обладал редкой смелостью поступать так, как надо, а не как приказано. Кто-то скажет, что тут никакой заслуги нет, что это предательство идеалов и законов, по которым жила их община, и что если каждый будет поступать, как ему вздумается, Кремль скоро весь окажется в руинах. И этот кто-то был бы, несомненно, прав. Но вот в чем состоит крохотный нюанс: Игорь, кажется, обладал практически неисчерпаемым запасом удачи. Вначале он выживает в строгинской мясорубке, потом встречает странного нейроманта и его ручного «Рекса», который помогает дружиннику освободить Захара и вернуть украденный груз оружия. Затем – еще «лучше»: Игорь невольно заводит отряд разведчиков в ловушку, но сам же вызволяет собратьев из беды, совершив путешествие в Кремль и обратно в Тушино, причем в крепость идет под конвоем из заклятых врагов. Финальный аккорд – возвращение в логово кио: Игорь, один, без сопровождения, входит туда и убивает своего заклятого врага, маркитанта Вадима, виновника всех их последних бед.