Кремль 2222. Царицыно - [62]

Вдвоём с Сержантом мы отбили несколько атак комбинатовских, а потом пошли на прорыв. Кио разошёлся, его вживлённые лезвия мелькали словно молнии, и каждый раз вверх вздымался фонтанчик крови. Я чувствовал себя мясником, но оставил моральные терзания на потом. Сейчас важнее всего найти шама и отнять планшет.

Степаныча мы предусмотрительно держали за спиной. Он не очень-то оправился после ранения, тяжело дышал и прихрамывал.

Орудуя клинком, я пытался понять, куда мог двинуться шам и к огромному удивлению понял. Общение с Полями Смерти усилило мои ментальные способности, превратив меня в пеленгатора. Я не мог читать мысли шама, однако чувствовал активность его мозга, и теперь шёл по следу.

– Ты куда? – Сержант схватил меня за плечо, останавливая.

– Пусти! – Я вырвался. – Идите за мной, я знаю, где шам.

Кио переглянулся со Степанычем, и тот кивнул:

– Парень и впрямь что-то чует. Слушай его.

– Степаныч, а ты? Ничего не ощущаешь?

Он виновато развёл руками:

– В молодости, наверное бы почуял, а сейчас – нет. Стар стал… На погост мне пора.

– Погоди, Степаныч. Успеешь ещё. Мы лучше с тобой Надюшку замуж выдадим, когда подрастёт.

– Так она себе уже выбрала супруга, – ухмыльнулся он.

– И кого же?

– Да тебя! – снова заулыбался он. – Много ль девке надо, чтобы втюриться, особенно в таком возрасте!

– Ты-то откуда знаешь?

– Сама призналась.

Вот уж напасть на мою голову, так напасть! Только влюблённых малолеток не хватало! Ей бы в школу ходить, а не забивать голову всякой ерундой. Авось и пройдёт это наваждение.

Навстречу снова попалась группа зомбированных. Сержант уложил большинство из пистолета, моему ножику довелось только дважды испить свежую кровь.

Я вывел всех на открытое пространство: спереди и слева промздания, сбоку дорога к железнодорожным путям. Столько лет прошло, а с них всё ещё веяло креозотом.

– Ну что, витязь на распутье… Куда дальше? – спросил кио.

– Погодите! – Я замер, настраиваясь на волну шама.

Тот не догадывался, что служит для меня источником сигнала.

– За мной, – бросил я, устремляясь вперёд.

Дверь оказалась заперта, но для кио это не стало серьёзным препятствием. Он разнёс её в щепы и бросился на лестничный пролёт.

– Не сюда! – крикнул я.

Он остановился.

– Надо вниз. Тут спуск в подвал… должен быть. Шам туда смылся.

Подвалы Комбината впечатляли размахом. Тут впору на машине кататься, благо бетонное покрытие пола сохранилось идеально.

А ещё не было проблем с освещением – стены были обляпаны фосфоресцирующей плесенью, и что-то мне подсказывало, что сделано это специально, ведь электричеством тут и не пахло, а подземные помещения использовались регулярно.

В первом нас ждал неприятный сюрприз. Сначала я подумал, что некоторые обитатели Комбината помешаны на борьбе сумо – иного объяснения, почему в маленьком вольерчике топталось десятка три голых толстяков (на телесах даже намёка на маломальскую набедренную повязку нет) у меня не имелось, но кио и Степаныч сразу поняли, что это такое.

– Кормовые, – произнесли они синхронно.

– Кто-кто? – не понял я.

– Люди, которых специально выращивают на убой. Много мяса и совсем нет мозгов. Обычно это делают нео, но наш Зом поставил процесс на поток.

Действительно, чуть поодаль нашлась ещё одна такая клетушка, и в ней тоже было примерно столько же «борцов сумо». Они равнодушно глядели на нас, не выказывая ни малейшего интереса. Меня передёрнуло. Это даже не животные, а растения, если не сказать хуже – одноклеточные, амебы… И ненависть к шаму возросла троекратно.

А потом я снова почувствовал его активность. Гадёныш был поблизости, совсем рядом и… ждал нас. Внезапно на кормовых напало буйство. Гигантские туши начали набрасываться на двери, выламывая запоры. И вот всё пространство запружено полусотней уродливых созданий с маленькими свиными глазками и массивными телесами.

Направляемые телепатической волей шама они двинулись на нас. Очень скоро пришлось убедиться, что избавиться от кормового не так уж и просто: порой их не останавливали ни ножи, ни пули. Вдобавок, шам отключил у них центры боли, а сражаться с подобным противником, всё равно, что с легендарным берсеркером, который не ведает усталости и смеётся над ранами.

– Сержант, задействуй свой огнемёт! – крикнул я.

Кио извергнул из себя сноп пламени. Сразу завоняло обугленной плотью. Это было чересчур даже для шама. Очевидно, полностью подавить боль у кормовых он не сумел и частично пропускал её через себя.

Но и нам не пришлось долго радоваться. Режим «живого огнемёта» быстро закончился. И пусть киборгу удалось подпалить с дюжину слоновидных уродцев, их всё равно оставалось слишком много. Зато он сумел выиграть несколько драгоценных секунд, за которые я успел добраться до логова шама.

Теперь он точно не был нужен живым. Вся его ценность заключалась в прихваченном с собой планшете, с ним мут так и не расстался.

Я подарил ему быструю смерть, пронзив ножом горло, а потом подхватил из щуплых конечностей драгоценный предмет.

С гибелью шама прекратилось его ментальное воздействие на кормовых. Те мигом посмирнели, превратившись в безобидных существ. Они бестолково топтались в попытке найти свои стойла.