Кремль 2222. Арбат - [48]

Зрители взревели, расклад им понравился. Лан же заметался, такого поворота событий он не ожидал. Сердце пылало гневом, ведь Мара затеяла игру, не посвятив его в свои планы. Из-под ближайшей арки выглянул Титан: его лицо было мрачнее тучи.

– Мара, за тебя говорят гормоны, – тихо сказал Профессор.

– Битву! – выкрикнула ему в лицо Мара. – Битву!

– Бит-ву! Бит-ву! – подхватили зрители. На Арену хлынул дождь из цветов и монет.

Какое-то время Профессор молчал, наблюдая за сверкающим дождем и царящей на трибунах вакханалией. Потом набрал в грудь воздуху и проревел:

– А что! У нас получится прелестное шоу! Как вы считаете, подонки?

– Да! Да! – орали зрители, перемежая крики заливистым свистом.

Профессор жестом попросил их успокоиться.

– Через три дня, в ночь с пятницы на субботу, мы устроим схватку года! – возвестил он. – Это будет бой, посмотреть который захочет каждый засранец! – Профессор снова попросил знаком тишины; зрители не успокаивались, и тогда Грыжа пальнул из ружья в потолок. Когда трибуны более или менее угомонились, Профессор продолжил: – Одно условие! Если ты, красота моя, проиграешь… То есть если Титан снесет гладиусом твою густо наштукатуренную головку, то Лан навсегда останется бойцом Арены! И будет драться на потеху моим любимым подонкам и шлюхам до тех пор, пока его не убьют или пока он не умрет от старости!

Над Ареной зазвучало ликующее многоголосье.

– Да! Да! – вразнобой вопили трибуны.

– Я не согласен! – воскликнул Лан, но его голос потерялся на фоне шума. – Я против!

Он рванулся к Профессору, намереваясь схватить его за плечо, но громила-телохранитель сейчас же заступил ему путь.

– Лучше не надо, сынок, – посоветовал великан участливым голосом. А Хомут и Грыжа выразительно перещелкнули затворами ружей.

Профессор подмигнул Лану, помахал трибунам и двинул, гордо приосанившись, к выходу. За ним поплелась верная охрана.

– Зачем ты это сделала? – закричал Лан на Мару. – Я не просил! Слышишь: не смей принимать такие решения за меня!

Их взгляды пересеклись, едва не породив гром и молнии, как это случается в момент соприкосновения несущих разные заряды туч.

– Уйди с дороги, меня сейчас стошнит, – проговорила сдавленным голосом Мара.

* * *

Утром Лан отстоял длинную очередь к котлу, и когда перед ним осталась всего пара трупоедов и старуха-процентщица из ломбарда, нарисовался Титан. Он был, как всегда, в стильном кафтане и при перстнях, но на сей раз – без пары мечей для тренировки.

– Дарова! – Титан похлопал Лана по плечу. – Отойдем!

– А можно я… – Лан покрутил перед лицом киборга пустой миской.

– Нет. – Титан взял парня за шкирку и извлек из очереди. Впрочем, проделал он это беззлобно и тут же поставил Лана на землю. – На сытое брюхо ты слишком медленный и соображаешь туго.

Лан вздохнул и последовал за Титаном на площадку, но та оказалась занята: невзирая на промозглое утро, Мара тренировалась босиком, из одежды на ней были лишь короткие шорты и майка цвета хаки.

– А она что тут делает? – пробурчал Лан.

Титан не ответил, только хмыкнул да ускорил шаг.

– Эй, ваши благородия! – раздался голос Грыжи.

Лан оглянулся: в одной руке охранник держал винтовку, а в другой – миску с дымящейся кашей.

– Вы там… это… – Грыжа выразительно взмахнул винтовкой. – Не безобразничайте!

– Грыжа, отвали! – огрызнулся Титан. – Разминаемся мы каждое утро! И тебе советую заняться тем же! Мужику чуть за тридцать, а пузо висит, как бурдюк. Фу быть таким, Грыжа!

Охранник пробурчал что-то под нос и удалился восвояси, поглаживая брюхо.

– Все в сборе, – констатировал Титан, когда они подошли к Маре. Девушка раскраснелась и запыхалась, стилеты холодно блистали в ее маленьких кулаках. Лан сурово посмотрел на нее, вчерашняя обида болезненно заворочалась в груди, но почти сразу же стала неощутимой. Что сделано – то сделано.

– Я собрал вас, чтобы сказать одну простую вещь, – напыщенно произнес Титан. Убедившись, что Лан и Мара внимательно слушают, он продолжил: – Если вы попали на Арену, то это навсегда. На моей памяти – а я ничего не забываю, – Профессор не освободил ни одного бойца.

– То есть он мне врал? – уточнил Лан. – Ну, когда обещал, что отпустит после трех-четырех боев?

– Врал, – подтвердил Титан.

– То есть он соврал зрителям? Несколько сотен человек и мутантов были свидетелями нашей сделки! – с вызовом проговорила Мара, в ее глазах полыхало зеленое пламя.

Титан поиграл желваками. Потом заговорил так, будто убеждал упрямого ребенка:

– Не знаю, на что ты рассчитываешь, Мара. У тебя нет ни одного шанса. Твои телепатические трюки на меня не подействуют, а эти булавки, – он выразительно посмотрел на стилеты Мары, – для усиленной танталом конструкции – все равно что консервный нож против танка. Если ты, конечно, знаешь, что такое консервный нож. И что такое – танк.

– Я его люблю, – пробурчала Мара и злобно зыркнула на Лана.

Лан фыркнул. Потом спохватился, что не следовало бы насмехаться над восходящей звездой Арены, стоящей в двух метрах, да еще и вооруженной.

– Предлагаю свалить отсюда втроем, – неожиданно сказал Титан.

Мара и Лан в немом изумлении уставились на его иссеченное серебрящимися танталовыми дорожками лицо.