Кредо убийцы - [72]

Несмотря на то что Юсуф начал быстро расти, он все же выглядел младше своего возраста, был тоненький как прутик и с легкостью сновал в густой толпе на Большом базаре и прочих местах. Везде было много беззаботных ротозеев, прятавших деньги в рукавах или кошельках на тонких кожаных тесемочках, срезать которые можно было в одно мгновение. Каждый вечер он приносил матери пригоршню монет и уверял, что заработал их, исполняя акробатические трюки на улице, зазывая покупателей в лавку Бекира, или получил в награду от щедрого клиента за быструю доставку сластей.

Первое время мать удивлялась, радовалась и хвалила его за помощь. Но чем дальше, тем сильнее она беспокоилась. И однажды сказала ему:

– Юсуф, только не лги мне… ты никому не причиняешь зла, чтобы заработать эти деньги?

Юсуф облегченно вздохнул, вопрос был задан так, что он мог выкрутиться и ответить более или менее честно.

– Мама, я никогда никому не причиню зла из-за денег! – заявил он.

Казалось, его ответ убедил мать, и больше она не донимала его расспросами.

Однажды вечером, когда на Большом базаре, освещенном факелами, музыканты стучали на нагарах[19] и бренчали на сазах[20], Юсуф сновал в толпе, пока не остановился возле высокой женщины в ярком кафтане и ферасе[21] – верный признак богатства. Одной рукой – мягкой, непривычной к физическому труду – она крепко держала за ручку девочку лет трех-четырех, другой прижимала к груди младенца. Девочка восторженно смотрела на музыкантов, затем засмеялась и начала притопывать ножками и подпрыгивать. Лицо женщины осветилось материнским счастьем, она принялась раскачивать руку в такт танцу малышки.

Утратив осторожность, женщина стала легкой добычей, которую Юсуф высматривал целый день. Короткое мгновение – и дело сделано. Юсуф спрятал неожиданно тяжелый кошелек под рубашку и растворился в вечерней толпе. Короткая пробежка – и он уже был в узкой боковой улочке. Юсуф огляделся по сторонам, убедился, что никто за ним не наблюдает, и открыл кошелек.

В темноте трудно было рассмотреть содержимое, но он научился определять достоинство монет на ощупь по размеру и толщине. Юсуф улыбнулся – этого ему надолго хватит. Но не успел он снова спрятать кошелек под рубашку, как на него кто-то набросился.

Он инстинктивно увернулся и уже замахнулся, чтобы ответить, но более рослый и крепкий противник одним ударом повалил его на землю. Он рухнул, тяжело выдохнув: «Уф-ф».

Прижатый к земле, Юсуф не мог разглядеть в темноте лицо нападавшего, но продолжал вырываться и даже попытался укусить. «Эх, будь я постарше…»

– О чем ты только думал, когда сделал это?

Голос принадлежал мальчишке – старше, крупнее и тяжелее Юсуфа, но все же не взрослому. Юсуф изловчился и ударил напавшего коленом в пах. Парень выругался, скривившись, и драка началась.

Юсуф изо всех сил ударил противника в сгиб локтя, тот согнулся и скривился еще больше. Юсуф набросился на него, словно кот на крысу. Он не был искусен в драках, его тщедушное телосложение к этому не располагало. Но сейчас он рассвирепел и принялся колотить противника кулаками. Один удар пришелся незнакомцу по носу, и Юсуф обрадовался, услышав резкий вскрик… пока не понял, что более крупный противник перестал играть с ним в поддавки. Сильная рука схватила Юсуфа за горло и опрокинула на спину.

– Идиот, я же пытаюсь тебе помочь! – заявил парень невнятным из-за разбитого в кровь носа голосом. – Сейчас я тебя отпущу, договорились?

Парень был хозяином своему слову. Он отпустил Юсуфа и отпрыгнул на безопасное расстояние. Удивление и любопытство погасили злость Юсуфа, он сел и потрогал свое горло. Оно не пострадало.

Тяжело дыша, противники смотрели друг на друга.

– Ты Юсуф Тазим, – после минуты молчания сказал парень. – Меня зовут Давуд бин Хассан.

– Откуда… – начал было Юсуф, но Давуд его перебил.

– Я давно за тобой наблюдаю, – сказал он. – Удачный удар. У тебя нет какой-нибудь тряпки?

У Юсуфа был кусок ткани, в которую он заворачивал сласти, разнося их по городу. Когда он протянул ее Давуду, в воздухе поплыл тонкий соблазнительный аромат, но вряд ли Давуд мог его уловить. Кулак Юсуфа надолго лишил его нос чувствительности.

– Но ты первый на меня напал, – сказал Юсуф, хотя на самом деле ему хотелось извиниться, потому что удар действительно был удачный.

– Я только хотел прижать тебя к земле, – ответил Давуд, осторожно вытирая кровь с лица.

– А зачем тебе понадобилось прижимать меня к земле, если ты не собирался меня бить или забрать мои деньги?

– Но ведь это не твои деньги, не так ли?

Юсуф промолчал. Деньги действительно были не его. Но…

– Я их маме отдам, – тихо сказал он. – Нам очень нужны деньги.

– А той женщине разве не нужны? – резонно спросил Давуд. – А ее детям?

– Судя по ее виду, ей есть чем поделиться, – начал оправдываться Юсуф, вспомнив, как хорошо была одета женщина.

– Как и у тебя, у детей Селимы нет отца. Я не знаю, что случилось с твоим, но знаю, что произошло с ними. Их отец был грубым и жестоким, и однажды ночью Селиме пришлось сбежать. И ты забрал все, что у нее было. Ты видел ее богатые одежды, а синяков на ее лице не заметил?