Креативы Старого Семёна - [16]
Но в 1972 году, еще перед началом матча в Рейкьявике, в газетах одно за другим появлялись сообщения: Фишер отказывается играть, его не устраивает призовой фонд, какой-то английский банкир пожертвовал сто тысяч фунтов для удвоения призового фонда и т.д. и т.п.
Летом группа московских шахматистов-любителей, в том числе и я, играла в Эстонии, в массовой швейцарке. А в Рейкьявике начинался матч Спасский – Фишер. И каждое утро, просыпаясь, я слышал поток сознания моего соседа по номеру, Толи:
— Как Боря сыграет с Бобиком? Выиграет! Нет, проиграет! Хотя … нет, все же проиграет… Значит сколько он получит? Сто тысяч! А если выиграет? Нет, проиграет, проиграет… Значит, сто тысяч! Сколько он Крогиусу даст? Тысяч пять. Нет, много. Три. Да, три. И Нею тоже три. Нет, Нею можно и две. В конце концов, Крогиус - все же гросс. Ну нет, неудобно, тоже три. А может, по четыре? А Фиме? Фиме меньше десяти нельзя. Все-таки Фима – это Фима! Но, с другой стороны, десять – много… Но если дать ему шесть, то Фима может обидеться…А если все-таки Боря выиграет? Тогда можно Фиме дать десять…А Крогиусу?...
И немного о каталах
Посвящается Чичу
В семидесятых годах был у меня один знакомый, назовем его Виктором. Способный шахматист (через несколько лет он стал мастером), он окончил технический вуз и учился в аспирантуре. Но больше шахмат, учебы и всего остального его занимали карты и бега.
Однажды на ипподроме ему совершенно точно сказали, как придут лошади. Нужно было только поставить деньги, а их-то у Виктора почти и не было, только три рубля. Он взял такси и помчался к жене – просить четвертак. А та отказала. И Витя, будучи человеком, назовем это так, весьма нервным, ее избил. И в итоге получил срок. Небольшой, сейчас уж не помню – год или два. И там, на зоне, случилась с ним такая история. Вызвал его опер и говорит:
— Ты, Виктор, вроде аспирант?
— Аспирант.
— Ну вот и хорошо, сделаешь мне к утру контрольную по сопромату, я тут учусь заочно.
— Ладно, дайте только логарифмическую линейку.
— Чего???
— Ну хоть арифмометр дайте!
— Ты, знаешь, не наглей! Иди, и чтоб утром все готово было!
И он пошел в барак.
— Прихожу к себе на нары, - рассказывал он мне, - а там сосед чифир заваривает. И мне предлагает. Я говорю – я бы с радостью, но тут такое дело, мне к утру надо этому придурку контрольную сделать. А как я после чифира? А тот мне – ты, Витек, хоть и аспирант, а дурак! Вот сам подумай: напишешь ты ему этот гребаный сопромат, пока он своим почерком перепишет, пока в Москву отправит, пока там проверят, двойку ему поставят, да обратно письмо придет – сколько времени пройдет? Месяца два! А у тебя срок кончается через месяц! Так что давай, пей чифир!
Искусство обольщения
Известно, что настоящий профессионал может делать свою работу в любом состоянии. Актеры, случается, играют спектакли не то что выпимши, а абсолютно пьяными, на автопилоте. И ничего, все нормально. Публика и не замечает. Как известно, мастерство не пропьешь.
Но ухаживать за дамами… Бывает, конечно, что пьяный в дымину тип пристает на улице к женщинам. Но это совсем не то. Даже смотреть противно.
Однажды вез я домой своего знакомого, тот на работе сильно перебрал. Сели в вагон метро, посадил я его на освободившееся место, и он моментально уснул. И перед ним встала какая-то женщина. А он, значит, спит. Едем мы, едем, потом он открывает глаза и смотрит на эту женщину. Вернее, на ее талию – на уровне своих глаз. И говорит:
— Какой у вас поясок ладненький!
Потом с огромным усилием поднимает глаза и из последних сил добавляет:
— И вся вы такая ладненькая!
И засыпает снова.
А прошлое кажется сном...
Все гроссмейстеры и их рейтинги, 1970-71 гг.
Это ирландская, что ли, "Записная книжка шахматиста" на 1972 год. Кстати, рейтинги тогда в нашей шахматной печати не публиковались, информация была секретной.
Заранее приношу извинения за плохое качество изображений, лучше отсканировать не удалось.
Чем старше, тем сильнее?
Можно ли сегодня представить себе, что шахматист добивается своих высших достижений ближе к пятидесяти годам? А между тем, если вспомнить историю розыгрыша первенства мира, начиная примерно с цикла 1973-75 гг. и заканчивая циклом 1982-1984 гг., то мы увидим немало интересного.
Сорокасемилетний Роберт Бирн в 1973г. впервые в жизни добивается заметного успеха, и какого! Он выходит в претендентскую восьмерку.
Л.А. Полугаевский. Наивысших достижений добился в 1980-м году, в возрасте 46 лет.
В.В.Смыслов, мало того, что после длительного перерыва в 1983 году попадает в претенденты, он, на седьмом(!) десятке, добивается крупнейшего своего успеха после 1957г. – занимает третье место в розыгрыше первенства мира!
Корчной, перешагнув сорокалетний рубеж, впервые в своей карьере играет сначала финальный претендентский матч (1974 г.), а затем (1978 и 1981) два матча на первенство мира.
Чем все это объясняется? Возможны два варианта. Первый. Скажем, Корчной в 1981 году стал играть намного лучше, чем, например, в 1964-м, когда ему даже не удалось выйти в межзональный. А Смыслов в 1983-м лучше, чем в шестидесятые годы. И второй: кроме Карпова и, много лет спустя, Каспарова за эти годы в мире не появилось молодых гроссмейстеров экстра-класса. И успехи «возрастных» шахматистов объясняются просто тем, что смена не выросла?
