Креативный класс - [2]
Представители креативного класса выходят за привычные рамки, развиваются с рекордной скоростью и вдохновляют на это окружающих. Когда такие вдохновители участвуют в проекте, их присутствие побуждает остальных членов рабочей команды искать новые подходы и добиваться высоких целей.
Борис Бобровников,
генеральный директор компании КРОК
Предисловие
С помощью этой книги я попытался объяснить те ключевые, глубинные факторы, под влиянием которых на протяжении последних нескольких десятилетий происходит трансформация экономики и культуры. Когда в конце 1999-го — начале 2000 года я приступил к ее написанию, то был поражен тем, как много внимания уделяется поверхностным переменам. Я же хотел сфокусироваться на долгосрочных, поистине тектонических процессах, меняющих то, как мы живем и работаем. Мне казалось, что мир переживает период наиболее радикальных перемен со времен промышленной революции. И дело было не только в том, что интернет, новые технологии и даже глобализация в корне изменили нашу работу, жизнь и места проживания, хотя все это действительно очень важно. Под поверхностью протекал почти никем не замеченный глубинный процесс — формирование такого значимого экономического фактора, как креативность, а также рождение нового социального класса — креативного.
На креативный класс, охватывающий представителей науки и технологий, искусства, СМИ и культуры, а также включающий в себя интеллектуальных работников и представителей самых разных профессий, приходится почти треть трудовых ресурсов на всей территории США, а во многих городах страны этот показатель еще выше. Именно появление этого нового класса и креативности как экономического фактора было тем глубинным процессом, который положил начало многим на первый взгляд второстепенным, побочным тенденциям, свидетелями которых мы стали, — от возникновения новых отраслей экономики и направлений бизнеса до изменения того, как мы живем, работаем и потребляем материальные блага. Этот процесс повлиял даже на ритмы, закономерности, желания и надежды, определяющие нашу повседневную жизнь.
За время, прошедшее после выхода первого издания книги, произошли события, которые потрясли весь мир, — от взрыва технологического пузыря и террористических атак 11 сентября 2001 года до экономического и финансового кризиса 2008 года. Любое из этих событий могло бы нарушить или даже повернуть вспять те тенденции, о которых шла речь в книге. Тем не менее они стали еще более глубокими. В тот период, когда уровень безработицы в США достиг 10 процентов, незанятость среди представителей креативного класса не превышала 5 процентов. В конце 2001 года на сайте LinkedIn появилось сообщение, что для описания своих качеств члены социальной сети чаще всего используют слово «креативность» [1]. В блоге TechCrunch об этом было сказано следующее: «В период высокого уровня безработицы, когда обычная работа может быть автоматизирована или передана сторонним подрядчикам, творческие навыки по-прежнему востребованы и ценятся очень высоко. Все мы хотим стать частью креативного класса программистов, дизайнеров и интеллектуальных работников. В прошлом этот термин применялся по отношению к художникам и писателям. Сейчас он означает стабильность работы» [2]. Креативный класс стал поистине глобальным: на его долю приходится от трети до половины трудовых ресурсов в развитых странах Северной Америки, Европы, Азии и других странах мира.
Многое из того, что казалось поразительно новым и необычным, когда я работал над первым изданием книги (и что вызвало столь бурную реакцию моих критиков), теперь стало нормой. Многие мои идеи, когда я впервые написал о них, были объявлены абсурдными, в том числе предположение, что талантливые люди предпочитают жить в крупных городах, а не в пригородах; что центры крупных городов составляют конкуренцию так называемым нердистанам (пригородным технопаркам) в качестве места для талантливых специалистов и высоких технологий; что старые города начинают возвращать себе позиции, которые они уступили в свое время городам Солнечного пояса1, возникшим в период экономического бума. Десятилетие спустя все эти идеи считаются в той или иной степени нормой.
Десять лет назад многие критики отвергли мою идею о том, что высокий уровень развития музыкальной индустрии в регионе зачастую свидетельствует о наличии базовых предпосылок для формирования в этой местности столь ценного стремления к технологическим инновациям и экономическому развитию. Какое отношение, презрительно фыркали они, это вообще может иметь к развитию экономики?
Меня подвергли резкой критике за идею о том, что разнообразие (открытый доступ для разных людей, независимо от гендерной и расовой принадлежности, национальности, сексуальных предпочтений или даже обычной эксцентричности) — это не частное преимущество, а экономическая необходимость. Я получил в какой-то мере скандальную известность, предположив, что заметное присутствие гомосексуалистов в городе можно рассматривать как основной индикатор повышения стоимости жилья и развития передовых технологий. Уже само это предположение вызвало возмущение у некоторых людей; они обвиняли меня в чем угодно, начиная с того, что я ставлю пресловутую телегу перед лошадью, и заканчивая тем, что я пытаюсь разрушить основы традиционной семьи и даже иудеохристианской цивилизации в том виде, в каком мы ее знаем. В настоящее время общественное мнение стало более терпимым к однополым бракам; кроме того, результаты исследований все чаще подтверждают наличие связи между разнообразием, инновациями и экономическим ростом.
Откровенные записки о том, что случилось с автором, когда он отказался от мёртвой пищи и перешёл на живую, настоящую. Это не хвалебная песнь, это искреннее повествование, хотя плюсов тут вышло намного больше, сами понимаете. Зачем нужно переходить на живую еду, как в этом помогут йога и медитация, и что может с вами случиться в пути – обо всём этом читайте записки практика. Администрация сайта ЛитРес не несет ответственности за представленную информацию. Могут иметься медицинские противопоказания, необходима консультация специалиста.
Данная книга представляет собой сборник лекций Геше Джампа Тинлея, которые он прочел в Москве зимой 1995-96 гг. Этот курс лекций был посвящен введению в тантрические практики.В них затрагивается ряд тем, представляющих интерес как для желающих поближе познакомиться с традиционным духовным учением Тибета, так и для тех, кто серьезно практикует тибетский буддизм.
Нет, пожалуй, сегодня темы более актуальной, чем дети индиго, которых мир оказался вынужденным признать. Как, впрочем, и то, что с появлением на Земле детей индиго началась смена цивилизаций.Они не такие, как мы, или мы не такие, как все? О детях индиго впервые заговорили всерьез только в последней четверти XX века, но когда они появились на нашей планете?Разобраться в этом и многом другом, в том числе, возможно, и в себе самих поможет книга самого авторитетного российского исследователя аномальных явлений доктора философии Геннадия Белимова «Дети индиго.
Если бы вы могли встретиться с Далай Ламой и поговорить с ним на любую тему, то о чем бы вы его спросили? Живые и увлекательные беседы Его Святейшества с Фабьеном Уаки, известным французским бизнесменом-буддистом, теперь стали книгой. Здесь затронут широкий круг вопросов - политических, социальных, личностных и духовных; обсуждаются проблемы средств массовой информации, образования, брака и секса; говорится о разоружении и сострадании. Глубокие и ясные мысли Его Святейшества, изложенные в этой книге, помогут читателю увидеть свое место в этом мире.
Эта книга - замечательный сплав двух точек зрения - буддистского подхода к решению внутренних проблем величайшего в мире духовного лидера Далай Ламы и очень точных и важных для западного читателя вопросов, которые задает ему психолог и психиатр Говард Катлер, а также медитаций, предлагаемых Далай Ламой для решения психологических проблем и достижения состояния счастья и мира с собой, и примеров из практики психотерапевта Катлера.Эта редкостная книга не зря стала одним из самых выдающихся бестселлеров в США и других странах.
