Кража - [8]

Солдатов терпеливо выслушивал тех и других и, стараясь притушить разговор, отвечал, что меры приняты, работа ведется активно.

Позвонили из областного управления: спрашивали, не требуется ли помощь. Солдатов отказался. Просил только выяснить, где и когда были еще кражи с подбором. Недоумевал, как быстро разнеслась молва. Или кто-то всех обзвонил? Может быть, сам Боровик уже подключил своих знакомых? В ателье «Силуэт» он выполнял самые ответственные заказы. Заметная персона…

Солдатов соединился с дежурным.

— Потерпевшие по вчерашней краже меня не спрашивали?

— Нет. Звонков не было, — ответил дежурный. — Если что, сразу доложу.

Солдатов, положив трубку, закурил, разыскал в бумагах номер телефона, позвонил на квартиру Боровика. Не ответили. Не появлялся он и в ателье.

Солдатов с силой потер ладонями лицо.

— Крутишься, вертишься, а он и в ус не дует! — И вдруг почувствовал, что волнуется.

Оттого ли, что кража необычная, или оттого, что не знал, где находится Боровик? А может, потому, что нет никаких зацепок? Такое волнение было знакомо Солдатову. Оно наступало всегда, когда приходилось вести сложный розыск. И то, что это необъяснимое волнение наступило, обрадовало его. Значит, все идет как надо. Результаты будут, уверял он себя.

В одиннадцать часов двадцать минут позвонил Петухов.

— Ты откуда? — быстро спросил Солдатов, догадавшись по голосу Петухова, что у того новости.

— Из комиссионки звоню…

— Что там?

— Лешку-Шаха взяли. На сумочке погорел, — быстро проговорил Петухов. — И с ним еще парень с Продольного. Это рядом со Строительной. Они оба по соседству с Боровиком живут.

— Жди машину. Перебрось их в райотдел. Сам оставайся у комиссионного. Народу там много?

— Есть. Приемщиков я проинформировал на всякий случай, чтоб смотрели.

— Жди машину, — повторил Солдатов и положил трубку.

Задержание Шаха было неожиданностью. К этому «авторитетному» вору, как называли его местные ребята, Солдатов присматривался около года. Явных проступков не было. После второй судимости Шахов вроде бы затих. Иногда, правда, доходили слухи о краже им меха из контейнера и о том, что он вытряхнул фасонистого парня из новенькой дубленки. Инспектора потратили немало времени на их проверку. Но таких преступлений в городе не было, и потерпевшие в милицию не обращались. И тогда Солдатов догадался, что слухи распространял сам Шахов, бахвалился перед дружками, цену себе среди них набивал.

«Все правильно, — удовлетворенно подумал Солдатов. — Когда начинается серьезная работа, неизбежно идут такие вот задержания. Сейчас попался на сумочке Шахов, с ним вместе задержали какого-то парня, потом появятся новые лица, не имеющие отношения к краже у Боровика, но, может быть, знающие о ней понаслышке, а возможно, и сами непосредственные участники. Пойдут трудные, утомительные допросы, то, что неясно сейчас о краже, будет проясняться, и, наконец, наступит день, когда вот на этот стул сядут люди, побывавшие в квартире закройщика. Он задаст первый вопрос и получит первый ответ…»

Опять зазвонил телефон. Дежурный сообщил, что какой-то мужчина, отказавшийся себя назвать, высказал предположение, будто кража на Строительной дело рук парня, одетого в брезентовую штормовку.

— Почему он так думает?

— Сказал, что видел из окна. Парень слишком осторожно входил в подъезд, все оглядывался…

— Значит, свидетель живет напротив? Когда он его видел?

— Говорит, вчера, часа в четыре. А под вечер опять увидел его — в «Запорожец» садился с какими-то свертками. Машина ждала его в двух кварталах от дома…

— Это он тоже из окна видел?

— Нет, когда в «Диету» за молоком ходил.

— Слушай, направь туда кого-нибудь порасторопней, ладно? Пусть установит этого мужчину и проверит, кто из местных ребят ходит в штормовке.

Минут через пятнадцать дал знать о себе Ивкин.

— Товарищ начальник… Алло! Из ателье звоню… Боровик объявился!

— Вези его сюда! — обрадовался Солдатов.

— Он по телефону позвонил. Директору сказал, что только после обеда будет. Я подскочу к нему домой. Может, он там?

— Давай! И позвони мне!

Солдатов знал, что у Ивкина инициатива обычно проявляется в самых сложных обстоятельствах, когда есть хоть маленькая зацепка по делу, и подсказывать ему что-то в подобных случаях не имело смысла.

И опять звонок. Дежурный сообщил, что доставили задержанных за ограбление женщины у комиссионного.

— А потерпевшая где?

— Она в четырнадцатом кабинете.

Солдатов вышел в коридор и поднялся на третий этаж к старшему следователю Захаровой, умевшей не только хорошо распутывать сложные дела, но и быстро изобличать самых вертких преступников. У ее стола сидела брюнетка средних лет со вздернутым носиком и пышными волосами, стянутыми на затылке большой квадратной заколкой.

— Какое счастье, что все обошлось благополучно! Эти бандиты могли ударить меня, уродом на всю жизнь оставить. Я так огорчена, что доставила вам столько хлопот.

— Прошу вас, Ирина Григорьевна, — остановила ее Захарова, — расскажите все по порядку. Как вы с ними познакомились?

— Сейчас… Я еще никак не приду в себя! Скажите, может быть, я напрасно подняла шум? Говорят, что жулики мстят заявителям… Будет суд, их компания узнает мой адрес. Какой ужас, какой ужас! — Она приложила кончики пальцев к вискам и закрыла глаза.