Край - [52]

Эван задрал голову, и с тоской, с болью и страстью посмотрел вверх. Чувство было такое, будто он сочиняет прекрасную, романтическую поэму, и одновременно с этим погибает страшной, мучительной смертью.

Эван кричал от тоски и отчаянья, от страшной, никогда прежде невиданной им жажды жить. И тут понял, что потолок шахты приближается…

Снова посмотрел вниз, и обнаружил, что Лючия Айя стала лишь маленьким пятнышком и пятнышко это уже раздирают, переделывают на свой лад клешни. В голове Эвана ещё мелькнуло: "Всё же плохой из меня герой. Не спас свою очередную пассию…"

Но всё же, при всём при этом, Эван был очень счастлив. Да — счастье могло прийти и в таком страшном месте, как эта залитая алым светом шахта. Ведь он выиграл у смерти время, ведь он ещё жил, и оставался самим собой, а не уродливым хватателем.

Он мчался вверх, затем — вылетел в боковой коридор, и тут прикинул: "Скорость у меня сейчас — километров сто в час, вмажусь в стену — расшибусь в лепёшку. Но я не вмажусь — ведь управлять своим телом, гораздо легче, чем аэроциклом. Сколько я мучался, чтобы вновь взлететь, а вот теперь и это так приятно! А как же будет хорошо, когда я вырвусь из железного мира в небо… Жаль — уже не спасти Лючию Айю, но ведь есть ещё другие участники нашей мини-экспедиции. Под конец они выбрали меня своим капитаном, и я чувствую ответственность перед ними. Надо спасти их!"

И он понёсся вниз по той шахте, из которой его выдернули вместе с Лючией Айей. Он, правда, не представлял, как освободит тех людей от зажимов…

А потом увидел, что снизу, навстречу ему мчатся сразу несколько хватателей. Их железные лапы были растопырены, пролететь между ними представлялось невозможным. В Эване возник порыв: а вот бы протаранить их. Но он тут же осадил себя. Протаранить — это значит врезаться на огромной скорости в железо.

Тут, на счастье Эвана промелькнул боковой коридор, и юноша успел свернуть в него. Если бы он попытался развернуться и полететь обратно, вверх, то его гибель была бы неминуемой. Ведь он не знал, что сверху несутся ещё несколько хватателей…

Эван мчался по боковому коридору, и думал, что его уже ничто не сможет остановить. Главной целью теперь было вырваться в небо!

Навстречу мчался ещё один хвататель. Отростки его были вытянуты к самым стенам туннеля, но все же между отростками ещё оставался зазор достаточно широкий, чтобы проскользнуть в него. Что Эван и сделал. Только промелькнул этот хвататель, и уже остался далеко позади. Скорость Эвана возрастала.

Эван нёсся по железным трубам, иногда увёртывался от тянущихся к нему железных лап, клешней, щупалец, но всё это делал автоматически, не сознавая смертельной опасности.

И вот, обогнув очередной поворот, Эван увидел, то, что жаждал — лазурный свет неба.

Это была широкая труба, но её уже перегораживал люк. Ещё мгновенье и между Эваном и свободой встанет непреодолимая преграда!

Эван воспользовался данным ему мгновенье. Весь он обратился в один страстный порыв, и стрелой вылетел из трубы. Только плечо оцарапал, но это произошло потому, что уже невозможно было пролететь, не задев люка. Через долю секунды после того, как вырвался Эван, люк закрылся.

Над Эваном ещё высились изгибающиеся под прямыми углами трубы и многометровые баки, но всё это были уже наружные конструкции железного мира, и, прочертив между ними замысловатую траекторию, Эван вылетел-таки в небо. Он даже не смотрел назад, на ненавистный, уродливый железный мир. Всё его внимание было устремлено вперёд, ну и по сторонам он тоже поглядывал.

Он улыбался, он восторгался, он даже смеялся, а в душе его пели слова: "Даже полёт в открытом аэроцикле не может сравниться с тем чудом, которое я испытываю сейчас… Я чувствую небо каждой клеточкой своего тела. Не двигатель, не топливо, не железный агрегат создают это стремительное движение, а я сам! Как же хорошо быть птицей!"

И Эван закричал:

— Летать! Хочу летать всегда…

А потом его начал душить кашель, и он завертелся волчком, значительно сбавил свою скорость…

После восторга следующая мысль показалась неожиданно страшной: "Ведь в железном мире с меня сдёрнули и защитный костюм, и всю одежду. Я сейчас абсолютно голый. А температура здесь — ниже нуля. Долго я так не протяну, помру от переохлаждения. Что же делать?.. Лететь подальше от дыры — к тёплым мирам? Нет — так не пойдёт. Нечего мне там делать. Моё место на "Спасителе".

И Эван помчался в сторону скорлупы.

Маленьким чёрным пятном видел он дыру, видел обледенелые, почти вымершие миры, возле которых пролетел, а вот «Спасителя» пока что не замечал. Но Эван не собирался поворачивать, и если бы потребовалось, он летел бы до самой дыры.

Он ещё не знал, что с железного мира за ним была снаряжена погоня.

Глава 15 "Атаки"

Эван продрог, он постоянно стучал зубами, его обнажённое тело постоянно пробирала крупная дрожь. Если бы он находился на земле, так попрыгал и поприседал бы. Но со всех сторон его окружал воздух, и с каждым километром, который Эван пролетал, этот воздух становился всё холоднее и холоднее. Юноша знал, что если бы теперь он развернулся, и попытался отлететь туда, где воздух был достаточно тёплым, то у него уже не хватило бы на это сил. Он замерзал, у него оставались считанные минуты…