Краткий курс экономической науки - [137]
Как результат соединения обеих указанных черт общественной идеологии выступает третья черта — прогрессивное устранение принудительных норм и вообще элементов принуждения в общественной жизни.
Жизненное значение всяких принудительных норм — обычая, права, нравственности — заключается в том, что они регулируют жизненные противоречия между людьми, группами, классами. Противоречия же эти сводятся к борьбе, конкуренции, вражде, насилию и вытекают из неорганизованности, анархичности общественного целого. Принудительные нормы, которые, частью стихийно, частью сознательно, вырабатывает общество в борьбе с этой неорганизованностью и этими противоречиями, становятся для людей внешней силой, которой они подчиняются; и в качестве такой внешней силы, стоящей над человеком, нормы эти становятся фетишами, т.-е. извращенно представляются людям как что-то высшее, требующее поклонения или почитания. Без этого фетишизма принудительные нормы не имели бы той власти над людьми, какая необходима, чтобы сдерживать жизненные противоречия. Натуральный фетишист приписывает власти, праву, нравственности происхождение божественное, представитель социального фетишизма — происхождение из самой «сущности вещей». То и другое означает — высшее происхождение, абсолютное значение. Веруя в такой высший и абсолютный характер норм, фетишист с преданностью раба подчиняется им и поддерживает их.
Когда общество перестает быть анархичным и складывается в гармоничные формы стройной организации, тогда жизненные противоречия в его среде перестают быть основным и постоянным явлением, остаются лишь частным и случайным. Принудительные же нормы суть своего рода «законы» в том смысле, что они должны регулировать явления повторяющиеся, вытекающие из самого строения общества; очевидно, при новом строе они утрачивают свой смысл. Случайные и частные противоречия, при высоком развитии социального чувства и при таком же высоком развитии познания, легко преодолеваются людьми и без специальных «законов», принудительно проводимых «властью». Напр., если душевно-больной причиняет опасность и вред другим людям, то не требуется особых «законов» и органов «власти», чтобы устранить такое противоречие, но достаточно указаний пауки, чтобы целесообразно лечить человека, и социального чувства окружающих людей, чтобы, препятствуя проявлениям насилия с его стороны, причинять ему также как можно меньше насилия.
Смысл принудительных норм в обществе высшего типа теряется тем более, что с исчезновением социального фетишизма, с ними связанного, они теряют и свою «высшую» силу.
Ошибочно думают те, кто полагает, что в новом обществе должно сохраниться «государственное устройство», т.-е. правовая организация, потому что необходимы некоторые принудительные законы, напр., закон о том, чтобы каждый по стольку-то часов в день работал для общества. Всякое государственное устройство есть организация классового господства, и оно невозможно там, где нет классов. Что касается распределения труда в обществе, то оно при новом строе гарантируется, с одной стороны, указаниями науки и ее выразителей, технических организаторов труда, действующих только именем науки, но не именем власти, с другой стороны — силою социального чувства, связывающего людей в одну трудовую семью искренним стремлением сделать все для блага всех.
Только в переходном периоде, когда еще сохраняются остатки классовых противоречий прошлого, мыслима государственная форма и для нового общества — «государство будущего». Но и это государство есть также организация классового господства, только — господства пролетариата, класса, уничтожающего разделение общества на классы, а с этим разделением устраняющего затем и государственную форму общества.
5. Силы развития
Новое общество основано не на меновом, а на натуральном хозяйстве. Между производством и потреблением продуктов не стоит рынок, покупка и продажа, — но только сознательно и планомерно организованное распределение.
Новое натуральное хозяйство Отличается от старого, — напр., первобытно-коммунистического, — тем, что оно охватывает собою не большую или маленькую общину, но целое общество из сотен миллионов людей, а затем — все человечество.
В обществах с меновым хозяйством силы развития — «относительное перенаселение», конкуренция, классовая борьба, — т.-е., в сущности, внутренние противоречия общественной жизни. В обществах натурально-хозяйственных, рассмотренных нами выше — родовых, феодальных и т. под. — эти силы имеют в основе «абсолютное перенаселение», т.-е. внешнее противоречие, противоречие между обществом и природой, между возникающим из размножения ростом потребности в средствах жизни и суммою этих средств, которую при данных способах труда доставляет природа.
В новом натурально-хозяйственном обществе силы развития лежат опять во внешнем противоречии — общества и природы, в самом процессе борьбы общества с природою. Здесь не требуется медленно действующей силы чрезмерного размножения, чтобы человек совершенствовал далее свой труд и свое познание: потребности человечества растут в самом процессе труда и опыта, каждая новая победа над природою и ее тайнами ставит новые задачи и загадки в высоко-организованной, гармоничной, чуткой ко всякому пробелу и противоречию психике нового человека. Власть над природою означает постоянное накопление энергии общества, усвояемой им из внешней природы. Накопляемая энергия ищет исхода и находит его в
