Краткие очерки русской истории - [16]

Александр Невский княжил в Новгороде в то время, когда Батый опустошал Северную Русь. Это был самый замечательный из всех современных князей, с блестящею храбростью он умел соединять осторожность и холодную расчетливость. Первый подвиг, доставивший ему славу, был совершен на берегах Невы. Распространяя свое господство на север от Финского залива, новгородцы пришли в столкновение со шведами, которые старались утвердиться в тех местах и насильно вводили там католическую религию. Подстрекаемые новгородцами, новообращенные туземцы не раз восставали против своих утеснителей и возвращались к. язычеству. Римский папа велел тогда проповедовать в Швеции крестовый поход против русских и финнов. Сильное крестоносное ополчение под начальством Биргера высадилось на южном берегу Невы.

Александр Ярославич немедленно собрал новгородскую дружину, с необыкновенною быстротой напал на шведов и поразил их наголову (1240). Любимый гражданами, он, однако, не мог ужиться с ними в мире и скоро оставил Новгород. Но опасность со стороны Ливонского ордена заставила их опять призвать Александра, и рыцари потерпели от него сильное поражение на льду Чудского озера («Ледовое побоище» 1242 года). Так же удачны были походы его против литовцев, которые около того времени начинают сильно теснить русские пределы на западе. Храбро сражаясь с западными врагами, Александр совсем иначе вел себя относительно восточных варваров. Он понимал, что раздробленная Русь не в состоянии начать новую борьбу с монгольскими ордами, и безусловную покорность считал единственным средством спасти ее от конечного разорения. Неоднократными путешествиями в Орду с богатыми дарами он успел приобрести расположение Батыя и его преемников; сделавшись великим князем, Александр особенно старался внушать русскому народу терпение и покорность в отношении к завоевателям. Однако это ему не всегда удавалось. Первый пример неповиновения подали новгородцы: они не хотели дозволить у себя татарским баскакам поголовную перепись, которую хан Беркай велел произвести в России для того, чтобы определить количество дани. Когда же Александр и бояре новгородские начали уговаривать граждан, чернь подняла мятеж, убила своего посадника и укоряла великого князя в том, что он продает новгородскую вольность и свободных людей хочет сделать рабами. Только слухи о приближении сильного татарского войска и угрозы Александра покинуть город на жертву ханскому гневу заставили новгородцев смириться.

Вслед за тем начались волнения в других местах. Восточные, или бесерменские, купцы, взявшие русскую дань на откуп, собирали ее с большою жестокостью и жадностью; тех, которые не могли заплатить, они уводили в рабство, а богатых людей принуждали выкупать свою свободу. Угнетенный народ в некоторых городах (Ростове, Суздале, Владимире) собрался на вече и восстал против сборщиков дани; одни из бесерменов были убиты, другие прогнаны. После того надобно было ожидать нового нашествия, но Александр поспешил в Орду и успел умилостивить Беркая. Это был его последний подвиг: на возвратном пути он скончался (1263). Когда весть о его кончине пришла во Владимир, митрополит, совершавший в то время богослужение, обратился к народу со словами: «Чада моя милая! Знайте, что закатилось солнце земли Русской!» Народ отвечал плачем и рыданиями. Александр хотя на короткое время умел доставить Северной Руси отдых от татарских погромов и внутренних междоусобий, поэтому народ оплакивал его смерть непритворными слезами. (Он был погребен во владимирском храме Рождества Богородицы, откуда останки его Петром Великим перенесены на берега Невы.)

По старинному обычаю престолонаследия, Владимирское великое княжение после Невского один за другим занимали его младшие братья (Ярослав тверской и Василий костромской). Потом два его сына (Дмитрий переяславский и Андрей Городецкий) долго спорили за великокняжеский престол, и каждый из них призывал на помощь татарские отряды, грабежи которых увеличивали бедствия междоусобной войны. Между тем на северо-западе России новгородцы и псковитяне продолжали борьбу с ливонскими рыцарями. Героем этой борьбы после Невского является один литовский выходец, по имени Довмонт, родственник знаменитого литовского князя Миндовга. Он крестился во Пскове и приобрел такую любовь граждан, что они провозгласили его своим князем; после того целые тридцать пять лет Довмонт (в крещении Тимофей) мужественно защищал Псков от своих иноземцев и ливонских рыцарей. Он участвовал в знаменитой Раковорской битве, в которой ополчение Ливонского ордена было разбито соединенными силами русских князей (1268). (Раковор назывался у немцев Везенберг.)

ДАНИИЛ РОМАНОВИЧ И СУДЬБА ЮЖНОЙ РУСИ

Положение южных областей после татарского нашествия было самое плачевное, особенно сильно пострадало Приднепровье. Киев сделался ничтожным городком, а окрестности его представляли печальную пустыню. Население, уцелевшее от татар, большею частью рассеялось по другим русским областям: одни бежали на север, другие — на запад, в Галицию. Жители, оставшиеся на месте, терпели сильное угнетение от татарских баскаков. В таком же угнетении находилась Чернигово-Северская область, которая после князя Михаила, замученного в Орде, раздробилась между его потомками на мелкие уделы (Брянский, Карачаевский, Тарусский, Курский и др.). Гораздо счастливее Приднепровья была Галиция: она успела оправиться от татарского погрома и приобрести даже некоторый блеск благодаря уму и деятельности своего князя Даниила Романовича.