Краткие курсы ииссиидиологии - [11]

Мне в своё время пришлось оказаться в такой же вот ловушке противоречий. Большое желание глубоко разобраться в однобоко рассматриваемых наукой явлениях окружающего мира и в смысле всего, происходящего в жизни, привело меня, в конце кон-цов, к литературным источникам духовного направления. Но при всей моей заинтересованности в них, они всё-таки не смогли внушить мне особого доверия из-за присутствия в моей натуре учёного навыков трезвого мышления и практического подхода к любым вопросам познания. Кроме того, я заметил, что в источниках такого толка часто проявляется обособленность от мнений науки или её критика, что для меня — как исследователя — однозначно неприемлемо. Фактически любое эзотерическое или религиозное знание — не буду здесь перечислять и без того достаточно известные направления — предлагает, как правило, ряд догм и неизменных постулатов, а также набор определённых техник, указаний, заповедей и всего прочего, что уводит от поиска истины. Эти постулаты просто предлагается соблюдать, а техники — просто практиковать без каких-либо объяснений механизма их действия и без конкретных ссылок на факты, их подтверждающие.

Таким образом, осознав несовершенство различных духовных течений и, подобно многим другим исследователям-одиночкам, вынужденно находясь в состоянии оторванности от внешнего мира, вращаясь только лишь в одной среде — научной, которая также пока ещё далеко не совершенна, я, можно сказать, сам себя загнал в ловушку противоречий и неприятия этой самой среды. Те академические знания, что были приобретены мною за время получения образования, воспринимались по инерции как единственно верные, но при этом стали постепенно казаться мне какими-то пустыми и бессмысленными. Мне пришлось согласиться с тем, что классическая наука далека ещё от постановки не то что философских, а даже практических вопросов о смысле жизненного творчества и существования человека. Современные научные исследования, к сожалению, в большинстве своём пропитаны честолюбием и страхом потери собственной значимости, иногда даже борьбой за «академическое» — послужное, карьерное — выживание. Для возможности полноценной творческой реализации в такой среде, как мне кажется, многим учёным необходимы достаточная смелость и внутренняя свобода мышления, желание во что бы то ни стало докопаться до истины без оглядки на прежние научные постулаты и законы, на чьи-то внушительные авторитеты, запреты и табу, безапелляционно ограничивающие сферу возможных научных исследований. В такой вот ситуации у меня наступил кризис личности и сложный период поиска нового мировоззрения… Даже не просто мировоззрения, а вообще всецелого понимания сути происходящего со мною самим на сцене жизни.

В этот период в моём сознании начали всплывать, можно сказать с самого детства беспокоящие меня вопросы о смысле существования, на которые не были, да и не могли быть получены ранее достаточно вразумительные ответы. Теперь же разум мой был уверен, что эти ответы обязательно должны быть и где-то непременно отыщутся — ведь не зря же я шёл в науку таким сложным духовным путём, погружаясь во множество эзотерических воззрений и направлений с одной единственной целью — найти более глубокую и несомненно убеждающую меня истину всего моего существования здесь, на Земле. Одновременно с этим в наличии у меня по-прежнему было огромное количество шаблонов восприятия, ложных представлений, «неродных» надуманных интерпретаций окружающей реальности и, самое главное, масса различных негативных опытов и психоэмоциональных реакций. Эти несовершенства застилали пеленой и трезвость ума, и чутьё исследователя, абсолютно подминая под себя и мой ненасытный научный интерес, и творческую интуицию, и желание разобраться до конца в насущных вопросах своего бытия. Согласитесь, никто не может запретить человеку совершать в его жизни ошибки, как и никто не может спасти от них. Путь познания каждого из нас, я думаю, таит в себе много «подводных камней, невидимых ям и хитроумных провалов», в которые можно легко скатиться и из которых потом, как ни старайся, не выбраться.

Читателю может показаться, что я говорю о сложностях в отношениях с другими людьми или о материальных трудностях. Но это всего лишь второстепенные, иногда надуманные, проблемы. Гораздо более ощутимыми и, как это ни странно, более реальными являются проблемы негативных внутренних состояний растерянности, уныния, отчаяния и безысходности, непосредственно влияющие на текущую повседневную жизнь довольно навязчиво, отягчающе. В принципе в дальнейшем всё это могло легко привести меня к таким поступкам, таким жизненным обстоятельствам, последствия которых плачевны и могут угрожать всей жизни. На этом пути, как я убедился на практике, спасает только неутомимое стремление выяснить причины своей неудовлетворённости, огромная вера в свои силы и мощный творческий потенциал. Ведь не зря же говорится: «Дорогу осилит идущий.».

Сложность моей ситуации, как я понял позже, заключалась ещё и в том, что в сознании возникла необходимость соединить требующие дальнейшего возвышения душевность и чувственность с работой своего ума, с неутолимой жаждой задействовать ещё более глубокие уровни мышления. Отсутствие же стопроцентно удовлетворяющих ответов на глубоко эмоциональные вопросы не позволяло мне прийти к полному осознанию и ясности, как в личных внутренних поисках, так и в научных исследованиях. Сколько раз в моём самосознании возникал вопрос: а в чём же заключается смысл всей моей научной деятельности? Банальные ответы типа: в научном интересе, в возможностях дальнейшего прогресса и развития, в диссертациях, в конце концов, и многом другом — звучали слишком уж неубедительно.