Краткая история Турции - [13]

Войны с Венецией распространились на Черное море, потому что это была широкая дорога для торговли мехами и, коли уж на то пошло, рабами с севера: теперешнее турецкое слово «проститутка», orospu – это средневековое персидское слово, и центральная часть его означает «Рус». Генуэзские базы в самом Крыму и вокруг него были ценной добычей; таким же был и глубоководный порт Требизонд (современный Трабзон) на южном берегу Черного моря – все еще «империя» в руках византийской династии Комнинов.

На юго-западной стороне Черного моря торговые пути и довольно важные природные ресурсы находились в землях, исторически именуемых Дунайскими княжествами, и их правители, иногда в союзе с венграми, доставляли туркам множество хлопот. Знаменитый Влад Пронзатель (1431–1476), ставший прототипом Дракулы[15], был известен своей фантастической жестокостью. Он широко практиковал казнь путем сажания на кол: жертву водружали на острый, тонкий штырь, так, чтобы он проник через прямую кишку, а затем медленно проходил вверх, разрывая жизненно важные органы, и в итоге достигая шеи жертвы. Если прокол шел неверно, так что жертва быстро умирала, палача сажали на кол самого. Правитель Валахии мог совершить по тысяче таких казней за один раз.

Турки победили, но это потребовало времени, и Мехмету II с сыном Баязидом II (правил в 1481–1512 годах) пришлось приложить массу усилий. Их армии вынуждены были тянуть свою артиллерию через болота или (в случае Трапезунда) по горным тропам Понта, и на все это требовалось время. Однако к тому моменту, когда Мехмет умер, эти районы были захвачены: Сербия в 1459 году, Афины и Морея к 1460 году (хотя король Испании все еще имел титул «герцог Афинский»), Босния в 1463 году, Валахия и южная часть Дунайских княжеств в 1476 году, Албания в 1478 году, Герцеговина в 1482 году. На Черном море для овладения итальянскими торговыми портами в Крыму и Азовским морем лучшему полководцу Мехмета, Гедику Ахмед-паше, пришлось осуществлять десантные действия совместно с малонадежным союзником – крымскими татарами. Но когда Баязид их взял, Черное море стало османским озером, более или менее закрытым для европейского судоходства. Торговля на нем помогала наполнять казну, которая при тяжести военных расходов нуждалась в постоянном пополнении.

Расширение империи продолжилось, причем в огромных масштабах, но когда Мехмет II умер, наступило временное затишье, которое выявило одну, вероятно, главную слабость возникшей имперской системы. Если старый султан умер, кто должен наследовать ему? Ранние османы следовали римскому порядку – старший сын наследовал отцу, а перед этим сыновьям обычно устраивали некий род обучения в правительственных структурах. Однако при этом ничто не могло остановить амбициозного младшего брата от того, чтобы найти недовольных и бросить вызов порядку наследования. Междуцарствие, которое последовало за смертью Баязида I в первые годы XVI века, стало предостережением, потому что в итоге турецкое государство чуть не распалось.

Кроме того, традициями Центральной Азии признавалась законной более практичная форма наследования: отдавать власть самому опытному мужчине правящего дома – часто брату, иногда даже двоюродному. Именно так получилось у Чингис-хана, так как ни одно племя не желало вручать верховное управление неопытному мальчишке с тем или иным непредсказуемым регентом, который мог бы их кровью возделывать собственный сад.

Мехмет много размышлял над этой проблемой и в итоге его кодекс законов санкционировал практику братоубийства: тот, кто унаследовали трон, имел право убить своих братьев. В одном случае Мехмет сделал это сам, и теперь Баязид стоял перед той же проблемой.

Для посвященных в политику людей это означало необходимость как можно дольше скрывать факт смерти старого султана – так, чтобы наследник, которого они предпочли, мог начать действовать первым. Баязид был предпочтительным кандидатом двора, и он взял бразды правления в Константинополе, заплатив янычарам, чтобы они встали на его сторону. Его брат Джем, имевший опору в Анатолии и союзников среди недовольных элементов, поднял знамя мятежа, пошел на Константинополь – и проиграл. Баязид вторгся в Анатолию, но Джем смог спастись и провел почти двадцать лет привилегированным пленником то в мусульманском Египте, то в христианской Европе, представляя собой интерес – из-за возможности стать знаменем – для любого правителя, обеспокоенного расширением Османской империи.

Эта печальная история хорошо иллюстрирует сложившуюся обстановку. Джем укрылся у рыцарей-иоаннитов на острове Родос, как раз напротив анатолийского побережья. Орден святого Иоанна – он все еще существует и занимается медицинской благотворительностью – в то время был воинствующим монашеским орденом, который прославился в ходе великих Крестовых походов. После их окончания иоанниты стали строить замки с чрезвычайно толстыми стенами (теперешний Бодрум[16] был построен на руинах одного из Семи чудес света – мавзолея Галикарнас).

Основной базой иоаннитов был Родос – достаточно большой, чтобы на нем мог укрыться значительный галерный флот. Эти галеры пиратствовали в Эгейском море, обеспечивая доход ордену. В 1480 году Мехмет II попытался выбить иоаннитов с Родоса, но тогда ему это не удалось. Иоанниты подняли большую суету вокруг Джема, следя при этом, чтобы он не ушел далеко из их рук.