Краткая история смерти - [5]

Шрифт
Интервал

Те, кто ходил по городу, стучась в двери горожан, начали замечать нечто необычное. Евангелисты и коммивояжеры, манифестанты и переписчики населения — все они твердили одно и то же: число мертвых сокращается. Появились пустые комнаты и пустые дома, которые всего несколько дней назад кишели людьми. Не то чтобы люди перестали умирать. Наоборот, они умирали чаще, чем прежде. Прибывали тысячами и сотнями тысяч ежечасно, ежеминутно, целыми домами, школами, районами. Но на каждого человека, совершившего переход, приходилось двое-трое исчезнувших. Рассел Хенгли, который продавал метлы из кедровых веток, перевязанных нейлоновой бечевкой, сказал, что город похож на дырявую кастрюлю. «Сколько воды в нее ни лей, все равно выльется». Лоток с метлами стоял в районе монумента. Рассел продавал их прохожим, количество которых в те дни измерялось максимум сотнями. Если единственный вариант существования, дарованный им, обеспечивался памятью живущих, как полагал Рассел, что же будет, когда в городе соберутся все, кто еще жив? Что будет, размышлял он, когда «тот свет», то есть мир живых, опустеет?

Несомненно, город менялся. Люди, умершие от эпидемии, приходили и уходили очень быстро, иногда задерживаясь в городе всего на несколько часов, совсем как весенний снег, который ночью покрывает землю и тает, едва восходит солнце. Некий мужчина прибыл в «сосновый район» утром, нашел пустой магазин, написал цветным мелом объявление на стекле («Шерман. Починка часов. Быстро и дешево. Скоро откроется»), потом запер дверь, ушел и не вернулся. Другой сказал женщине, с которой провел ночь, что сходит на кухню попить воды, а когда через несколько минут она окликнула гостя, никто не отозвался. Женщина обыскала всю квартиру. Окно над туалетным столиком было открыто, как будто он спустился с балкона, но его так и не нашли. Однажды солнечным ветреным вечером все население маленького тихоокеанского острова появилось в городе, собравшись на верхнем этаже парковки, и исчезло к концу дня.

Но именно люди, пробывшие в городе дольше прочих, сильнее всего ощущали перемены. Хотя никто не знал, сколько времени им отпущено и когда оно придет к концу, обычно люди впадали в определенный ритм, к их услугам были некоторые вещи, которые следовало ожидать: после перехода человек находил дом, работу, друзей, проводил шестьдесят-семьдесят лет в городе. Семью не удавалось вырастить, поскольку здесь никто не старел, но всегда можно было просто собрать ее вокруг себя.

Мариама Эквенси поселилась на первом этаже маленького дома в «районе белой глины» и прожила там почти тридцать лет. Это была высокая худая женщина, которая так и не утратила манер подростка, ошеломленного и испуганного собственным созреванием. Она носила хлопковые батиковые платья цвета солнца на детских рисунках, так что соседи замечали ее приближение за несколько кварталов. Мариама работала воспитательницей в одном из многочисленных детских приютов. Она считала себя хорошим учителем, но плохим блюстителем дисциплины, и ей действительно частенько приходилось оставлять детей под присмотром других взрослых, а самой пускаться в погоню за ребенком, пытающимся удрать. Она читала детям помладше книжки о долгих путешествиях и животных, умеющих превращаться, а старших водила в парки и музеи и помогала делать уроки. Многие плохо себя вели и знали такие слова, от которых Мариама заливалась румянцем, но она считала, что подобные проблемы выходят за рамки ее способностей. Даже когда она притворялась сердитой, детям хватало ума догадаться, что она их все-таки любит. Это было затруднительное положение. В частности, один мальчик, Филип Уокер, удирал в магазин всякий раз, когда представлялась такая возможность. Его, казалось, весьма забавляло, когда воспитательница гналась за ним, пыхтя и отдуваясь; Мариаме никогда не удавалось схватить мальчишку, пока он не падал в изнеможении на тумбу или на скамейку, корчась от хохота. Однажды она, преследуя беглеца, завернула за угол, забежала в переулок, но так и не появилась с другого конца. Филип вернулся в приют через полчаса. Он не знал, куда делась Мариама.

Вилле Толванен играл на бильярде каждый вечер, в баре на углу Восьмой и Виноградной. Своих здешних приятелей он знал, еще когда был жив. При жизни, в Оулу, отправляясь в бар, они говорили друг другу одну и ту же фразу — нечто вроде строчки из песни: «Мы встретимся, когда я умру, в баре на этом углу». Один за другим, умирая, они приходили на угол Восьмой и Виноградной, неловко, колеблясь, входили в бар, замечали друзей за бильярдными столами, и так было, пока постепенно все они не воссоединились. Вилле умер последним из этой компании, и обнаружить знакомых здесь, в баре, ему было так же приятно, как и в юности. Он хватал их за руки, а они хлопали его по спине. Он настоял на том, чтобы поставить им выпивку. «Больше никогда…» — сказал он. Хотя Вилле не договорил, все поняли, что он имел в виду. Он ухмылялся, чтобы не расплакаться, и кто-то швырнул в него ореховой скорлупой, и Вилле ответил тем же, и вскоре весь пол был усыпан скорлупой, так что на каждом шагу раздавался хруст. В течение несколько месяцев после смерти Вилле неизменно проводил вечера за бильярдом, поэтому, когда однажды он не появился в баре, друзья пошли его искать. Они постучали в дверь комнаты над скобяным магазином, где он жил, и открыли замок углом игральной карты. Они нашли ботинки Вилле, наручные часы и пиджак, но сам он пропал.


Еще от автора Кевин Брокмейер
Лучшее от McSweeney's. Том 1

«McSweeney’s» — ежеквартальный американский литературный альманах, основанный в 1998 г. для публикации альтернативной малой прозы. Поначалу в «McSweeney’s» выходили неформатные рассказы, отвергнутые другими изданиями со слишком хорошим вкусом. Однако вскоре из маргинального и малотиражного альманах превратился в престижный и модный, а рассказы, публиковавшиеся в нём, завоевали не одну премию в области литературы. И теперь ведущие писатели США соревнуются друг с другом за честь увидеть свои произведения под его обложкой.В итоговом сборнике «Лучшее от McSweeney's» вы найдете самые яркие, вычурные и удивительные новеллы из первых десяти выпусков альманаха.


Рекомендуем почитать
И конь проклянет седока

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Танья

Рассказ из журнала «Дружба Народов №1, 1998».


Кроме тебя одного

Сергей Иванович СтешецКРОМЕ ТЕБЯ ОДНОГОповестьТула: Приок. кн. изд-во, 1991.Геннадий Мануйлов, физрук из глубинки, едет на БАМ, чтобы поправить финансовое положение своей семьи. По дороге он становится жертвой ограбления, и, не найдя в себе сил вернуться домой с пустыми руками, становится бомжом по кличке Кешка.


Российский колокол, 2015 № 7-8

Давайте знакомиться! Я – Анастасия новый шеф-редактор этого творческого издания. Со многими из вас, кстати, мы уже познакомились заочно, во время подготовки этого выпуска: с кем-то было «живое» общение по телефону, а с кем-то – переписка посредством электронной почты. Но тоже живая, эмоциональная, легкая и непринужденная.И сегодня, когда журнал готов, я, пролистывая номер, чувствую, как от его страниц веет теплом. По-другому просто не может быть, ведь среди круговорота букв на его страницах скрывается часть души, жизни, эмоций авторов.


Бездна

За этот роман Кристоф Оно-ди-Био, французский писатель и журналист родом из Нормандии, получил две престижнейшие французские премии по литературе – Гран-при Французской академии и премию Ренодо. «Бездна» – это и детектив, и любовная история, и философская притча, настолько роман многослоен и глубок. Но прежде всего это классический французский экзистенциальный роман – о смысле бытия, о пограничности человеческого существования и человеческой сути.В качестве журналиста Сезар объездил весь мир, видел страшные разрушения, смотрел в глаза смерти, наблюдал блеск и тщету светского общества.


Деловое общение, или Школа жизни

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Дерьмо

«Игры — единственный способ пережить работу… Что касается меня, я тешу себя мыслью, что никто не играет в эти игры лучше меня…»Приятно познакомиться с хорошим парнем и продажным копом Брюсом Робертсоном!У него — все хорошо.За «крышу» платят нормальные деньги.Халявное виски льется рекой.Девчонки боятся сказать «нет».Шантаж друзей и коллег процветает.Но ничто хорошее, увы, не длится вечно… и вскоре перед Брюсом встают ДВЕ ПРОБЛЕМЫ.Одна угрожает его карьере.Вторая, черт побери, — ЕГО ЖИЗНИ!Дерьмо?Слабо сказано!


Точка равновесия

Следопыт и Эдик снова оказываются в непростом положении. Время поджимает, возможностей для достижения намеченной цели остается не так уж много, коварные враги с каждым днем размножаются все активнее и активнее... К счастью, в виртуальной вселенной "Альтернативы" можно найти неожиданный выход практически из любой ситуации. Приключения на выжженных ядерными ударами просторах Северной Америки продолжаются.


Снафф

Легендарная порнозвезда Касси Райт завершает свою карьеру. Однако уйти она намерена с таким шиком и блеском, какого мир «кино для взрослых» еще не знал. Она собирается заняться перед камерами сексом ни больше ни меньше, чем с шестьюстами мужчинами! Специальные журналы неистовствуют. Ночные программы кабельного телевидения заключают пари – получится или нет? Приглашенные поучаствовать любители с нетерпением ждут своей очереди и интригуют, чтобы пробиться вперед. Самые опытные асы порно затаили дыхание… Отсчет пошел!


Колыбельная

Это – Чак Паланик, какого вы не то что не знаете – но не можете даже вообразить. Вы полагаете, что ничего стильнее и болезненнее «Бойцовского клуба» написать невозможно?Тогда просто прочитайте «Колыбельную»!…СВСМ. Синдром внезапной смерти младенцев. Каждый год семь тысяч детишек грудного возраста умирают без всякой видимой причины – просто засыпают и больше не просыпаются… Синдром «смерти в колыбельке»?Или – СМЕРТЬ ПОД «КОЛЫБЕЛЬНУЮ»?Под колыбельную, которую, как говорят, «в некоторых древних культурах пели детям во время голода и засухи.