Краткая история Германии - [59]
«Новая правопопулистская партия» – это АдГ, которая в 2015 г. приобрела пугающее сходство с неонацистской НДПГ. В 2016 г. она получила 15,1 % на выборах в процветающей земле Баден-Вюртемберг на юго-западе страны. На первый взгляд кажется, что безопасных мест не осталось. Однако хорошо известно, что население этой земли, которая была поделена на три оккупационные зоны после Второй мировой войны, расколото по религиозному признаку. Взглянув на карту, вы увидите, что в 2016 г., как и в 1930–1933 гг., правые радикалы добиваются наибольших успехов там, где живут протестанты. Уязвимыми для нелепых страхов и диких обещаний людей делают не только доходы, но и культура: как в случае с Гитлером, так и в истории с выходом Великобритании из ЕС (Brexit) или Дональдом Трампом в США. Вековая смесь колониальных страхов и лютеранского авторитаризма создала благоприятную почву в Ост-Эльбии: здесь АдГ получила 24 % (Саксония-Анхальт) и 20,9 % (Мекленбург – Передняя Померания). И в той и в другой земле 3 % голосов было отдано НДПГ. Никакие субсидии, в том числе два триллиона евро, которые новые земли получили с 1990 г., не могут изменить прежнюю ментальность.
В феврале 2016 г., после нападения на дом для беженцев, газета Die Welt высказала мысль о том, что проблемы с ассимиляцией испытывают не иммигранты, а «саксонцы» – так в Западной Германии называют восточных немцев. После празднования очередной годовщины объединения Германии в Дрездене, которое омрачили марши ультраправых и поджоги, организованные неонацистами, немецкие газеты, либеральные и консервативные, в один голос вопрошали: а может быть, «саксонцы» в самом деле другой народ? Кто знает, что творится в головах восточных немцев?
В стране появилась шутка: если в Европе может случиться Brexit, Германии не помешает Säxit.
Но в декабре 2016 г., после трагедии в Берлине, когда в толпу посетителей рождественского рынка врезался грузовик, а за рулем сидел проситель убежища, которого, по мнению большинства немцев, давно пора было депортировать, стало не до шуток. На этой волне народного гнева АдГ в 2017 г. наверняка сумеет добиться успехов не только на избирательных участках Ост-Эльбии.
Заключение: 2017 г. и подлинная история Германии
Нет смысла изучать прошлое, если оно не помогает пролить свет на настоящее. Поскольку Западу приходится преодолевать кризис за кризисом, история Германии требует назвать вещи своими именами: прусско-нацистская эпоха – с 1866 по 1945 г. – была чудовищной аномалией.
С 100 г. юго-запад Германии представляет собой часть Западной Европы. Лишь в 1525 г. на исторической сцене появляется новое образование – Пруссия. Западные немцы, которые не были ни прирожденными агрессорами, ни поклонниками сильного государства, оказались не способны объединиться. Все чаще их земли превращались в поля сражений или колонии более сильных соседей. В 1814 г. Пруссия, в то время фактически сателлит России, серьезно упрочила свои позиции в результате роковой ошибки англичан. Британия, которая, подобно нынешним сторонникам Трампа, хотела, чтобы Европу и впредь раздирали конфликты между враждующими государствами, подарила Пруссии богатый, промышленно развитый Рейнланд. В 1866 г. Юго-Западная Германия потерпела поражение в войне и вскоре была поглощена Пруссией, страной, чуждой ей в любом отношении – в историческом, географическом, политическом и религиозном аспекте. Это серьезно ухудшило ее положение. Теперь материальные, промышленные и людские ресурсы юго-востока были поставлены на службу прусским амбициям.
Сама Пруссия считала своей главной задачей установить гегемонию на территории Польши, стран Балтии, Северной и Центральной Европы – либо в союзе с Россией, либо в противоборстве с ней. Эта борьба закончилась в 1945 г. ликвидацией Пруссии, имя которой было стерто с лица земли. Западная Германия наконец-то обрела свободу. В 1949 г. она стала полноправным государством.
Страна Конрада Аденауэра, Вилли Брандта и Гельмута Шмидта не была неполноценным иллюзорным образованием, скорбно ожидающим воссоединения со второй половиной. В отличие от почившего монстра – Пруссии – она имела крепкие корни. Эта полноправная держава со столицей на Рейне, «с окнами, открытыми на Запад… среди виноградников» (Аденауэр), стала кульминацией немецкой истории: непохожая на страны Средиземноморья, но, вне всяких сомнений, неотъемлемая часть Запада.
Однако в 1991 г. виноградники были заброшены ради Берлина, который ближе к Варшаве, чем к Майнцу или Штутгарту. Германию вновь настиг призрак Пруссии. Воссоединение страны вернуло к жизни урезанную версию Германской империи, лживую идею, которую Бисмарк навязал западным немцам и всему миру в 1871 г. Слишком многие не подумали, чем это грозит, и инстинктивно поддержали это сомнительное начинание. Они считали, что столицей страны должен стать Берлин, не задаваясь вопросом почему. Они согласились финансировать Ост-Эльбию, так же как и их предки при юнкерах и нацистах. Мало кто из немцев в 1990 г. понимал, что они вновь поют под прусскую дудку.
Западная Германия (1949–1990) была очень похожа на Германию Октавиана Августа в 1 г. н. э., на Восточно-Франкское королевство, созданное в результате Верденского раздела в 843 г., и на Рейнский союз в 1808 г.
