Краткая история династий Китая - [41]

Одним из самых известных первых путешественников в Китай был Эннин, буддистский монах, который приплыл в Китай в 838 г. и успел лицезреть рассвет китайского буддизма, но стал и очевидцем преследований буддистов в 845 г. Он был в составе посольства Японии, прибывшего в Китай. Их прибытие было не самым приятным, так как корабли разбились о скалы в устье реки Янцзы, правда, это было нормальным явлением для того уровня японского кораблестроения, на котором оно находилось в те времена. После этого инцидента японское посольство пересело на более приспособленные для плаванья по реке лодки, сделанные китайцами, на которых оно и продолжило свой путь вверх по Великому каналу. Монах описал в дневнике некоторые детали этого пути: деревни, постоялые дворы, дома чая или иные, расположенные на берегах реки, посадки бамбука, огромные стаи белых уток и гусей, невероятное количество торговцев, плывущих вверх и вниз по течению. Единственное, что при приносило неудобство, так это москиты, которые жалили так, словно кололи иглами. Японцы мирно плыли реке на сорока лодках, соединенных канатами попарно или по три, привязанных к друг другу буксирными тросами. Удивительно то, что всю флотилию тянули всего два буйвола. В те времена все еще помнили торжественную процессию императора, который впервые проплыл на своем корабле по этим водам двумя столетиями ранее. Эннин пишет: «Канал двадцати футов в ширину, он прямой, без рукавов. Он был вырыт по приказу императора Ян-ди династии Суй»¹⁸.

Эннин прибыл в Китай, чтобы познакомиться с системой правосудия, разыскать буддистские манускрипты и увезти их в Японию. Для этой цели ему пришлось задержаться в Китае, остальные же члены посольства вернулись на родину. Сначала это задание казалось невыполнимым из-за многих преград которые чинили чиновники прибрежных районов. Но, попав во внутреннюю часть страны, он отметил, что может путешествовать, где захочет, и был встречен с большим радушием. Не проходило и дня, чтобы в каком-нибудь монастыре ему не предоставили жилье, еду и развлечения. Везде встречались чиновники которые проявляли интерес к религии, хотели пообщаться с монахом Эннином, получить знания, понять различия в их религиях.

В 840 г. Эннин отправился в паломничество на У-тай, что в горах на северо-востоке от Сиани. Священное место представляло из себя пять высокий холмов с закругленными вершинами, которые, как писал Эннин, «выглядели как перевернутые чаши». На каждом холме были построены террасы с бассейнами, пагодами и храмами, и счастливый Эннин гулял с другими паломниками по поросшим деревьями ущельям, в которых звенели водопады, и в это время года цвели горные цветы. Среди всех буддистов только китайцы люблены в горы и горные пейзажи — такое отношение досталось им еще от даосов. Здесь паломники легко находили себе ночлег, здесь Эннин обнаружил и место пребывания своего предшественника, который прошел тем же путем, что и он. Японский монах Рэйсэн проделал это путешествие за двадцать или тридцать лет до него и подарил Монастырю золотой террасы необычный сувенир — изображение Будды, нарисованное на полоске кожи, срезанной с собственной руки. Оно было помещено в позолоченную бронзовую пагоду, и местные монахи специально для Эннина открыли ее и предоставили ему для изучения. Изображение было выполнено на кусочке кожи размером четыре дюйма в длину и три в ширину.

Когда монах был на У-тай, туда прибыла делегация с богатыми императорскими дарами по случаю дня рождения императора: едой, одеждой и вином. А для всех монахов была организована праздничная трапеза. Эннину это послужило доказательством доброго расположения официальной властей к буддизму. А через три недели он отправился в путешествие на юго-запад страны с целью попасть к императору.

На самом же деле день рождения, который праздновался на У-тай, был днем рождения императора У, к тому времени правившего страной всего год, и подобное расположение его и внимание были ничем иным, как простой данью устоявшимся традициям. Через год, пребывая уже в Сиани, Эннин записал в своем дневнике об изменении отношения к буддистам. Они все еще приглашались на праздник по случаю дня рождения императора, но все внимание уже было обращено на даосов. Через несколько месяцев император приказал закрыть все буддийские монастыри, а монахов и монахинь, которые практиковали магию, нарушали обет целомудрия или совершали какие-то другие грехи, изгнать. В принципе, это не было абсолютно бессмысленным указом, но это было пусть и скромное, но многозначительное предупреждение о начале гонений.

К 844 г. Эннин сделал запись в своем дневнике, что император находится под таким сильным влиянием даосов, что, будучи в преклонном возрасте делает все, что бы они ни посоветовали, особенно, что касается поиска «эликсира бессмертия». Он построил для них огромные Палаты бессмертных на территории дворца, а даосские наставники поспешили пообещать, что он «поднимется до девятого неба, пребывая в бессмертии, благословляя народ, а они будут молиться о долгой жизни императора»¹⁹. Самому же императору советовали принимать «эликсир бессмертия», снадобье, в состав которого «входило десять фунтов сливовой кожицы, десять фунтов пушка персика, десять фунтов лапчатых перепонок живых кур, десять фунтов черепахового волоса и кроличьих рогов»