Краткая история будущего - [15]
У Брюгге больше нет средств, чтобы поддерживать свой порт, который окончательно поглощает песок. В конце XIV века первое прекрасное «сердце» рыночного уклада медленно превращается в произведение искусства и уходит в историю. Еще на протяжении века город будет сохранять свое торговое значение на Севере Европы, но центр рыночного уклада переместится в другое место.
В то время как Франция и Англия заняты разжиганием войны, которая продлится целые 100 лет, вокруг неприметного итальянского города складывается вторая торговая форма и образуется новый центр — Венеция.
Венеция, 1300–1500: завоевание Востока
Как и Брюгге, Венеция — изолированный порт в окружении сельскохозяйственных территорий. Именно в недостатке заключается ее сила, на преодолении трудностей строится престиж, в дерзновении рождается роскошь.
В то время Венеция — небольшое поселение на берегу Адриатического моря, идеально подходящее для перевозки серебра, месторождения которого обнаружили в Германии.
Но одного удобного расположения недостаточно, нужна удача, счастливая случайность. Эту роль для Венеции сыграли крестовые походы конца XI века. Чтобы снаряжать рыцарские корабли на деньги, украденные у евреев, убитых крестоносцами на пути следования, «Светлейшая республика» строит морские верфи.
Урок на будущее
Все следующие за Венецией города-центры будут развиваться на пути преодоления.
В начале XII века крестоносцы на пути из Венеции захватывают Константинополь. Но на протяжении столетия Светлейшая республика остается единственной защитой Европы от турецкого вторжения и воротами, через которые проходят все товары с Востока, движущиеся на север Европы. Новый мост на перевале Бреннер открывает Сен-Готардский путь, связывающий серебряные копи Германии с Адриатическим морем. Теперь северные города могут получать товары с Востока напрямую, не прибегая к услугам фламандских портов, находящихся под постоянной угрозой засыпания, и надменных торговых домов Северной Европы. Германия — лишь остановка на пути, а порты Северного моря, начиная с Альтоны и заканчивая Таллином, никогда не смогут стать «сердцем» нового уклада.
В середине XIV века в Европе заканчивается смертоносное шествие чумы, Брюгге окончательно приходит в упадок, а у европейцев вновь просыпается тяга к жизни и удовольствиям. Венеция становится «сердцем» рыночного уклада на целый век. Находясь под угрозой турецкого вторжения, город все же управляет торговлей между Европой и Востоком.
Как и Брюгге, Венеция превращается в город, управляемый железной рукой принцев, которые одновременно являются торговцами и солдатами. Дож — глава исполнительной власти, теоретически избираемый на пожизненный срок, может быть отправлен в отставку по решению олигархов. В городе появляются мастерские и финансовые учреждения, которые нужны судовладельцам, банкирам и купцам, приезжающим в Венецию со всех концов света. В городе царит потрясающий дух интеллектуальной, художественной и гуманистической свободы, благоприятствующий рискованным начинаниям. Вступая в никогда не проигранную и не выигранную войну с Восточной Римской империей, а затем — с турецкой, венецианские правители постоянно ведут переговоры, находят удачные компромиссы, обменивают славу на богатства.
В это самое время Столетняя война истощает ресурсы остальной Европы.
В Китае череда государственных переворотов: династия Цзинь сменяется Монгольским государством, а затем в 1368 году к власти приходит династия Мин. Несмотря на политическую нестабильность, Китаю удается улучшить систему сельского хозяйства и организовать прекрасную бюрократическую систему управления. Здесь появляются новинки технического прогресса (наборные шрифты для книгопечатания), изготавливается более 10 тонн железа в год и финансируется миллионная армия. Имперский флот под предводительством Чжэн Хэ достигает берегов Африки, Австралии и, возможно, даже обеих Америк, не преследуя цели установить коммерческие связи, завоевать новые рынки или распространить свою власть. Другие империи — индусов, русских, монголов, тюрков и греков — отделяют Китай от Европы.
Венеция, достаточно скромная по размерам в сравнении с другими империями, превращается в мировой торговый центр. Венецианцы устанавливают цены на основные товары, спекулируют на валютном курсе, аккумулируют прибыль, навязывают эстетические, архитектурные, художественные и музыкальные вкусы. Писатели, философы, архитекторы, чьим мэтром чуть позже станет Палладио, приезжают в Венецию, чтобы писать и размышлять над природой свободы, распространяя свои идеи по всей Европе, Венеция — католический город, тем не менее она дистанцируется от Рима и не позволяет ему диктовать условия. Город возвышается над Европой; в конце XIV века венецианские торговцы контролируют все финансовые рынки европейского континента, начиная с Франции и заканчивая Фландрией, от Кастилии до Германии. Разрыв огромен: уровень жизни венецианцев в 15 раз превышает уровень жизни жителей Парижа, Мадрида, Антверпена, Амстердама и Лондона.
Венецией управляет узкая аристократическая прослойка и высококлассные стратеги. По их указаниям сотни тысяч членов гильдий и наемных работников, получающих зарплату, заставляют мастерские действовать согласно их воле. Под ними — так называемый «морской пролетариат». Это 50 тысяч моряков, вынужденных работать по безжалостным законам рынка. Плюс множество других зависимых и свободных людей — наемников, куртизанок, монахов, художников и медиков.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Десятки лет учение Карла Маркса было официальной идеологией Советского Союза и ряда других стран. Все это время подлинный Маркс находился в тени: его теории «дополнялись» и искажались, его ошибки замалчивались, его многогранная противоречивая личность втискивалась в рамки канонического жития. Реакцией на это стали исследования, где Маркс предстает в совершенно неожиданном свете. Среди них и книга Жака Аттали — французского политика, политолога, экономиста, одного из ведущих теоретиков глобализации и «нового мирового порядка».
Наполеон притягивает и отталкивает, завораживает и вызывает неприятие, но никого не оставляет равнодушным. В 2019 году исполнилось 250 лет со дня рождения Наполеона Бонапарта, и его имя, уже при жизни превратившееся в легенду, стало не просто мифом, но национальным, точнее, интернациональным брендом, фирменным знаком. В свое время знаменитый писатель и поэт Виктор Гюго, отец которого был наполеоновским генералом, писал, что французы продолжают то показывать, то прятать Наполеона, не в силах прийти к окончательному мнению, и эти слова не потеряли своей актуальности и сегодня.
Монография доктора исторических наук Андрея Юрьевича Митрофанова рассматривает военно-политическую обстановку, сложившуюся вокруг византийской империи накануне захвата власти Алексеем Комнином в 1081 году, и исследует основные военные кампании этого императора, тактику и вооружение его армии. выводы относительно характера военно-политической стратегии Алексея Комнина автор делает, опираясь на известный памятник византийской исторической литературы – «Алексиаду» Анны Комниной, а также «Анналы» Иоанна Зонары, «Стратегикон» Катакалона Кекавмена, латинские и сельджукские исторические сочинения. В работе приводятся новые доказательства монгольского происхождения династии великих Сельджукидов и новые аргументы в пользу радикального изменения тактики варяжской гвардии в эпоху Алексея Комнина, рассматриваются процессы вестернизации византийской армии накануне Первого Крестового похода.
Виктор Пронин пишет о героях, которые решают острые нравственные проблемы. В конфликтных ситуациях им приходится делать выбор между добром и злом, отстаивать свои убеждения или изменять им — тогда человек неизбежно теряет многое.
«Любая история, в том числе история развития жизни на Земле, – это замысловатое переплетение причин и следствий. Убери что-то одно, и все остальное изменится до неузнаваемости» – с этих слов и знаменитого примера с бабочкой из рассказа Рэя Брэдбери палеоэнтомолог Александр Храмов начинает свой удивительный рассказ о шестиногих хозяевах планеты. Мы отмахиваемся от мух и комаров, сражаемся с тараканами, обходим стороной муравейники, что уж говорить о вшах! Только не будь вшей, человек остался бы волосатым, как шимпанзе.
Настоящая монография посвящена изучению системы исторического образования и исторической науки в рамках сибирского научно-образовательного комплекса второй половины 1920-х – первой половины 1950-х гг. Период сталинизма в истории нашей страны характеризуется определенной дихотомией. С одной стороны, это время диктатуры коммунистической партии во всех сферах жизни советского общества, политических репрессий и идеологических кампаний. С другой стороны, именно в эти годы были заложены базовые институциональные основы развития исторического образования, исторической науки, принципов взаимоотношения исторического сообщества с государством, которые определили это развитие на десятилетия вперед, в том числе сохранившись во многих чертах и до сегодняшнего времени.
Эксперты пророчат, что следующие 50 лет будут определяться взаимоотношениями людей и технологий. Грядущие изобретения, несомненно, изменят нашу жизнь, вопрос состоит в том, до какой степени? Чего мы ждем от новых технологий и что хотим получить с их помощью? Как они изменят сферу медиа, экономику, здравоохранение, образование и нашу повседневную жизнь в целом? Ричард Уотсон призывает задуматься о современном обществе и представить, какой мир мы хотим создать в будущем. Он доступно и интересно исследует возможное влияние технологий на все сферы нашей жизни.