Краткая история аргентинцев - [57]

Гражданская война в Испании потрясла аргентинское общество по многим причинам. Во-первых, в стране существовала многочисленная испанская колония. Возможно, сегодня в Аргентине у кого-то еще остались прадедушки-испанцы, но в то время у многих аргентинцев были испанцами отцы и деды, и все они заняли ту или иную позицию по отношению к происходившему на Иберийском полуострове. Во-вторых, существовали гораздо более тесные, чем сегодня, торговые и экономические связи между двумя странами: в Аргентине ели испанские сардины, пили испанский сидр, мылись испанским мылом и многие крупнейшие фирмы были испанскими, как, например, та, что построила в Буэнос-Айресе линию метро «Майская площадь» — «Пасифико», или Испано-аргентинская энергетическая компания, штаб-квартира которой находилась в Барселоне.

Аргентинское общество внимательно следило за войной в Испании еще и потому, что ценности, вокруг которых шла борьба (фашизм против еще несовершенной Испанской республики), имели много общего с Аргентиной. Гражданская война в Испании и Вторая мировая война потрясли и разбудили Аргентину, до того жившую в изоляции, как остров, которого не касалось происходившее в мире, и показали важность международных событий для страны.

Хусто

В Аргентине 1930-е годы начались с приходом к власти Агустина П. Хусто, победившего на выборах, в которых Гражданский радикальный союз не принял участия из-за причин, описанных выше. В результате этих нечестных выборов к власти пришла коалиция «Конкордансия» (Согласие). В нее входили традиционная консервативная партия, антиперсоналисты и маленькая партия независимых социалистов, победившая в Буэнос-Айресе на выборах 1930 г. и выдвинувшая ряд крупных деятелей, среди которых, безусловно, выделялся Антонио ди Томассо.

Новый президент, Хусто, не обладал харизмой, но был ловким политиком и умел добиваться поддержки. Он считался радикалом-антиперсоналистом, был профессиональным военным, министром вооруженных сил в правительстве Альвеара, но, кроме того, он был гражданским инженером и сделал на этом акцент во время предвыборной кампании, как бы показывая, что он не просто военный, а еще и человек, обладающий гражданской профессией.

Где бы он ни появлялся, его освистывали. Он стал, по-видимому, единственным президентом Аргентины, позволившим себе показать неприличный жест толпе: это случилось на ипподроме Палермо, куда Хусто приехал понаблюдать за розыгрышем важного трофея на скачках.

Несмотря на это, Хусто сумел кое-что сделать. Его правительство серьезно занималось общественным строительством, и ему мы обязаны первой сетью автострад в Аргентине. Дороги Буэнос-Айрес — Мардель-Плата, Буэнос-Айрес — Рио-Куарто — Мендоса, Буэнос-Айрес — Росарио — Кордоба были построены во время правления Хусто. Также был принят закон о дорожном управлении, согласно которому 5% доходов, получаемых государством от продажи нефти, шли на строительство дорог с твердым покрытием.

Хотя Хусто и считался радикалом-антиперсоналистом, на деле он был консерватором. Он верил в политику, принесшую процветание стране в предыдущие десятилетия. Это означало тесный союз с Великобританией, заботу о британских инвестициях в Аргентине и торговые связи между Аргентиной и английским рынком. Но когда надо было создавать дорожную сеть в стране, Хусто распорядился строить автомобильные дороги параллельно железным дорогам и тем самым способствовал усилению конкуренции местного автомобильного транспорта (он хоть и не являлся более быстрым и безопасным, но был дешевле железнодорожного) с британскими железными дорогами.

Первые годы правления Хусто были облегчены неучастием радикалов в выборах. ГРС, столкнувшись с запретами на выборах 1931 г., решил воздержаться от участия в выборах, а отдельные лидеры радикалов несколько раз пытались начать революцию, но их попытки закончились неудачей. Это была безвыходная позиция: неучастие в выборах оставляло радикалов вне игры, в то время как другие политические партии приняли правила, установленные правительством. Тогда пространство, оставленное Союзом, заняли социалисты, получившие более пятидесяти мест в Конгрессе; в будущем они так и не смогли повторить этот результат.

Нечестные выборы

В 1935 г. радикалы решили отказаться от политики неучастия в выборах, и с этого времени начались широкомасштабные фальсификации итогов голосования. Это стало главным позором десятилетия. Подтасовка результатов голосования если и не была организована правительством, то, по крайней мере, поддерживалась им, что придавало незаконный характер всем политическим событиям того времени.

Часто оппозиционно настроенных граждан запугивали, препятствуя их голосованию (или просто говорили: «Ты уже проголосовал, уходи»), и угрожали, иногда даже оружием, наблюдателям, заставляя их покидать избирательные участки, что позволяло сторонникам власти делать все что угодно со списками избирателей и наполнять избирательные урны любыми бюллетенями. Иногда избирателям позволяли свободно голосовать, но затем меняли урны на другие, с нужными голосами. Такая практика «вошла в моду» в конце 1930-х годов.