Кратер Эршота - [15]
Вскоре подошли Любимов, Усков, Борис и Хватай-Муха, вооружённые лопатами, кирками, верёвками и фонарями. Но в эту минуту, как бы торопя их; от берега отвалилась и сползла подмытая водой глыба.
— Спешите, товарищи, берег осыпается! — тревожно закричал агроном.
Дружными усилиями они освободили ящик и осторожно перенесли ближе к костру, к свету.
— На гроб, однако, похоже, — сказал Любимов.
— И по-моему, всё-таки гроб, — согласился Усков.
— Домовина, домовина, тут и гадать нечего! — уверенно заключил Хватай-Муха.
Проводник вынул из-за пояса топорик и осторожно поддел крышку. Пластины легко оторвались: они держались на деревянных шипах. Проводник не спеша снял их, и все обнажили головы.
На сухой моховой подстилке лежал человек. Лицо его спокойно, глаза закрыты, чуть потемневшие щеки ввалились. Тёмная с сильной проседью большая борода закрывала грудь. Аккуратно расчёсаны длинные, седые волосы. Как будто человек спит, сложив на груди натруженные руки. Вечная мерзлота оказалась надёжной защитой от тления. Под головой ещё зеленел пучок свежего, будто только что сорванного мха. На покойнике была широкая суконная рубаха, аккуратно застёгнутая на все пуговицы, простые брюки и якутские ичиги.
Кто был этот русский человек, гость якутских кочев-ников? Какой злой недуг уложил его в последнюю постель из мягкого сухого мха, сорванного руками друзей? Как долго пролежал он здесь?
Ничего не расскажет молчаливый прах… Разведчики долго и молча рассматривали покойника Потом Любимов, видимо, заметив что-то неожиданное, осторожно приподнял замороженные руки старика и вынул из-под них тонкую тетрадку. Он сдунул с неё соринки мха и передал Ускову:
— Смотрите, Василий Михайлович, может, тут что-нибудь интересное написано…
Глава пятая
Бумага порядочно отсырела, и читать было довольно трудно. К тому же писано карандашом. Некоторые слова так и остались неразобранными. Но смысл улавливался и без них.
«Год 1920. Сентябрь».
Буквы и цифры выведены простым карандашом на пожелтевшей от времени бумаге. Листы тетради разлинованы синими линиями, справа па них толстой красной чертой отделены поля. Должно быть, какая-то старая конторская книга… Почерк резкий, косой, немного нервный. Твёрдый знак, старое, дореволюционное правописание. Отдельные буквы угловаты, остры, они как бы отражают то напряжение души, с которым писал, видно, эти строки человек…
«Неясные слухи и толки, часто теперь приходившие в наше далёкое поселение, наконец полностью подтвердились. Все действительно так, как говорят. В далёком Петрограде совершилась революция и власть перешла к народу. Случилось это уже давно, почти три года назад. Теперь мы это знаем твёрдо. Остап Ведерников, промышленник и купец, который известен по всей Якутии от Лены до Колымы, вернулся из Киренска и привёз целую пачку газет — печатное слово за несколько лет сразу. Мы сидели над газетами целыми ночами, просматривая при свете сальных свечей лист за листом, и постепенно вся картина великих событий стала вырисовывать-ся во всем своём величии. Мы свободны! Мы — это группа политических ссыльных, членов РСДРП (б), вот уже пятый год живущих в поселении Крест-Альжан, куда нас по приговору военного суда сослали летом 1915 года. Социалистическая революция! Какие бурные дни переживали мы теперь! Как волновались наши сердца! Ленин во главе революции! Ведь некоторые из нас знают его лично, встречались с ним там, на воле, за границей и в сибирской ссылке. Как приятно было узнать, что наш учитель сам руководил восстанием и теперь уже скоро три года стоит во главе рабоче-крестьянского правительства, которое возглавляет страну, ведущую борьбу против контрреволюции. Мы поняли из газетных сообщений, что в стране идёт гражданская война. Да, царская охранка знала, куда запрятать нас. Три года жить в неведении, когда происходят такие исторические события, жить в этой ужасной заснеженной тишине. Навалились такие думы, что трудно было принять определённое решение… оно неосуществимо.
Мы плохо спим и много думаем в эти беспокойные дни и ночи. Заброшена рыбалка, не проверяются ловушки и капканы в тайге. Мысли заняты одним — как поступить нам теперь. Рисковать, идти через тысячи вёрст навстречу своей судьбе или оставаться здесь до лета, когда станет снова тепло и появится возможность с меньшим риском для жизни плыть по речкам и рекам до Алдана или Лены, откуда начинается обжитой путь на запад?.. Мы много говорим. Мы создаём и обсуждаем каждый день все новые и новые проекты. Мы спорим до слез, до хрипоты, пытаясь доказать друг другу недоказуемое. И каждый понимает: нет, идти сейчас нельзя. Понимаем, а все же…
Помню горячий шёпот Владимира Ивановича, уговаривающего меня в ночной тиши барака не быть трусом и уходить сейчас же вместе с ним: «Увидишь, стоит нам с тобой проявить решительность — и остальные пойдут за нами. Так подымем же людей… Пойми, у многих из нас за годы ссылки застыла кровь. Этих людей надо разогреть… Решайся…» Во мне боролись два чувства — желание идти, действовать, рисковать и бороться сейчас же, сию минуту и в то же время осторожность, осмотрительность, свойственная моему возрасту. Я отмалчивался, не решаясь согласиться и бессильный в то же время сказать «нет».
Роман включает в себя три повести («Восточный кордон», «Там, за рекой», «Песни черного дрозда»), продолжающие одна другую и рассказывающие о борьбе с браконьерами в горных лесах, о природе и животных Кавказского заповедника.
Почему автор так назвал свое произведение? Мы не узнаем никогда, ибо В.И.Пальман ушел из жизни в 1995 году, так и не увидев опубликованным свой главный творческий труд. Но хотел увидеть, и был согласен на публикацию хотя бы отдельных глав в различных московских изданиях и в Магадане. Но жизнь, и не только жизнь, распорядилась иначе… «Кольцо Сатаны» состоит из двух частей: первая «За горами, за долами» повествует о колымских лагерях 30-40-х годов, вторая — «Гонимые» рассказывает о жизни автора на Колыме после освобождения, и опять же о лагерях.
Судьба зубров, самых крупных зверей на континенте Европы, очень трагична. Эти могучие быки появились на Земле миллионы лет назад. Современники саблезубых тигров, мамонтов и пещерных медведей, они оказались пластичнее этих вымерших зверей, перенесли тысячелетние оледенения на западе Европы и на Восточно-Европейской равнине. Еще десять веков назад бесчисленные стада их паслись на просторе от верхней Волги до Кавказа, в бассейнах Вислы, Дуная и Рейна.Перемены, связанные с деятельностью людей, вырубка лесов ограничивали среду обитания зубров.
Открытие может натолкнуться на сопротивление церкви. Такова ситуация в фантастическом романе Вячеслава Пальмана «Два шага маятника». И хотя действие происходит в вымышленной стране, оно подсказано реальной жизнью. Героям романа удалось добиться продления человеческой жизни. Они чуть было не погибли: лабораторию «отступников веры» разгромили религиозные фанатики. Но в изгнании они будут продолжать работать, чтобы дать людям величайшее счастье - долголетие.
«Девять хат окнами на Глазомойку», новая повесть Вячеслава Пальмана об одной из деревенек Нечерноземья, — история о страстной борьбе людей, озабоченных судьбами нашего сельского хозяйства, с людьми косного и консервативного мышления. Повесть «Приказ о переводе» воссоздает образы людей, для одного из которых пашня — средство для сиюминутных достижений, а для другого — вечная ценность. Конфликт этих людей положен в основу повести.
Эта книга является продолжением приключенческого романа В. Пальмана «По следам дикого зубра», вышедшего в издательстве «Детская литература» в 1978 году. Роман повествует об истории восстановления поголовья зубров в заповеднике на Кавказе.Судьба зубров, самых крупных зверей на континенте Европы, очень трагична. Эти могучие быки появились на Земле миллионы лет назад. Современники саблезубых тигров, мамонтов и пещерных медведей, они оказались пластичнее этих вымерших зверей, перенесли тысячелетние оледения на западе Европы и на Восточно-Европейской равнине.
Об озере Желтых Чудовищ ходят разные страшные легенды — будто духи, или какие-то чудища, стерегут озеро от посторонних и убивают всякого, кто посмеет к нему приблизиться. Но группа исследователей из университета не испугалась и решила раскрыть древнюю тайну. А проводник Курсандык взялся провести их к озеру.
В середине семидесятых годов 20-го века ученые подобрали ключи к бессмертию, воздействуя электроволнами на нервные клетки. Открытие вызвало технологический прорыв, и через 250 лет человечество уже осваивает Солнечную систему, синтезирует биоорганизмы и совершенствует киборгов. А первые бессмертные начинают превращаться в инвалидов — мозг не выдерживает объёма накопленной информации. Чтобы избежать безумия, некоторые ученые предлагают эксперимент — поместить копию личности в новое тело из искусственной органики, скрещенной с человеческой ДНК.
Все готово к бою: техника, люди… Командующий в последний раз осматривает место предстоящей битвы. Все так, как бывало много раз в истории человечества. Вот только кто его противник на этот раз?
Археолог Семён Карпов ищет сокровища атанов — древнего народа, обладавшего высокой культурой и исчезнувшего несколько тысячелетий тому назад. Путь к сокровищу тесно связан с нелогичной математикой атанов, в которой 2+2 в одном случае равняется четырём, в другом — семи, а в третьем — одному. Но только она может указать, где укрыто сокровище в лабиринте пещер.
На очень похожей на Землю планете космолингвист встретил множество человекоподобных аборигенов. Аборигены очень шумны и любопытны. Они тут же принялись раскручивать и развинчивать корабль, бегать вокруг, кидаться палками и камнями. А один из аборигенов лингвисту кого-то напоминал…
Американцы говорят: «Лучше быть богатым, но здоровым, чем бедным, но больным». Обычно так оно и бывает, но порой природа любит пошутить, и тогда нищета и многочисленные хвори могут спасти человека от болезни неизлечимой, безусловно смертельной для того, кто ещё недавно был богат и здоров.