Красота в темноте - [60]

— Как она выглядит?

— Я ее не видела. Я только слышала.

— Я видела ее, — говорит девушка с черными волосами. — Она красивая с длинными волосами цвета меда, и на ней была фиолетовая шляпа с цветком.

Это моя София. В Лондоне нет другой девушки, которая могла бы носить что-то более нелепое.

— Внизу никого нет, собаки спят, так что если вы хотите, можете бежать, но будьте осторожны, — говорю я им.

Женщины смотрят друг на друга, слишком напуганные, чтобы спасаться. Молча кивает только девушка с синяками на шеи.

Я выхожу и закрываю дверь. И заглядываю в соседнюю комнату. Здесь справа ванная комната. Я открываю дверь, чтобы проверить, там пусто. Мне не нужны неожиданности, а потом я иду к дальней комнате в коридоре.

К моему удивлению дверь дальней комнаты открывается и выходит мужчина. Как только мой взгляд сосредотачивается на нем, кровь со скоростью ударяет мне в голову, словно, кто-то ударил бейсбольной битой по мячу. Я ощущаю, как все тело начинает вибрировать от напряжения, ярости, которую раньше никогда не испытывал. Правая рука самопроизвольно сжимается в кулак, я даже чувствую, как хрустят костяшки и натягивается кожа. Единственная мыль кружится у меня в голове, снова и снова —

Убей его! Убей его! Убей его!

47 Джек

Он поднимает глаза, видит меня, и его голова дергается назад. В его взгляде мелькает — Какого хрена? Что за мать вашу? О, бл*дь!

Наши взгляды на мгновение замирают друг на друге, слышится только сердцебиение. Говорят, что во время повышенной опасности, люди могут многое прочесть друг о друге по глазам.

В эту секунду я вижу его во всей гнилой его славе — самовлюбленность, высокомерие, садистскую жестокость, грязную душенку, врожденную трусость и демона, сидящего на его плече, шепчущего пагубные слова.

А он?

Он видит человека с адским огнем, пылающим в его глазах, которому терять нечего.

Он переводит взгляд к бутылке шампанского у меня в руке. Надсмехается, словно надевает маску.

— Как мило. Ты принес шампанское, — замечает он, голос низкий, заискивающий, отталкивающий.

— Мне показалось непорядочно, не захватить ее с собой.

— Интересный ты, Джек. Ты не похож на дурака, чтобы пойти на такое безнадежное дело.

Я разжимаю кулак.

— Я пришел за тем, что принадлежит мне.

Он прищуривается.

— Она — моя сука, но за нужную сумму я могу… одолжить ее тебе.

— Она не твоя. Ты продал ее.

Он пренебрежительно машет рукой.

— Это был момент слабости. Ошибка, которую я исправил сегодня. Теперь она снова моя.

— Ты не можешь вот так просто забрать ее. — Говорю я низким голосом, совершенно спокойно.

Его глаза хитро поблескивают.

— Я владею ее задницей. Она будет есть мое дерьмо, если я ей скажу.

У меня внутри все замораживается, даже не могу произнести слово.

Он думает, что нашел мою ахиллесову пяту и начинает дожимать.

— Зачем такому прекрасному, настойчивому мужчине, как ты, нужна такая никчемная, такая грязная сука, как она? Она имела больше членов внутри себя, чем у тебя было потрясающих ужинов.

Он пытается залезть мне под кожу, пробить меня. Заботливая улыбка, обращение ко мне по имени своим насмешливым, превосходным тоном, фальшивая забота о моем благополучии. Пассивно-агрессивная тактика в чистом виде. Я не настолько глуп, чтобы купиться на это дерьмо, поэтому медленно улыбаюсь. Он предполагает, что я не умею играть в эту же игру, как и он.

— Мне плевать, сколько членов было у нее. Отныне в ей будет только мой большой член.

Он улыбается беззаботной, убийственной улыбкой.

— Я знаю. Давай попросим ее выбрать. Мой большой член или… твой.

Я отрицательно качаю головой.

— Выбора не будет.

Его губы скручиваются с сарказмом.

— Мне кажется, ты не понимаешь, с кем имеешь дело. Может быть, ты… — он пожимает плечами, — уложил пару моих людей внизу, но их гораздо больше. С каждой секундой, пока ты здесь стоишь, ты все ближе и ближе приближаешься к своей смерти.

Я пожимаю плечами.

— Пусть приходят твои люди. Я не уйду без Софии.

— Тогда ты очутишься в черном мешке.

Я приподнимаю одно плечо.

— Пусть так и будет.

Он начинает правой рукой почесывать грудь. Какой дурак, словно я могу купиться на этот старый как мир трюк. Его рука моментально скользит в пиджак, но прежде чем он успевает прицелиться, я вытаскиваю свой нож из-за спины на поясе, готовый бросить в него. Он паникует, разворачивается и пытается рвануть в комнату, из которой вышел.

Рука тут же выпускает нож. Бросок. С безупречной точностью он входит в мертвый центр в левое бедро, именно туда, куда я и хотел его отправить. Он падает и визжит, как резаная свинья.

Я подхожу к нему, хватаю за жирные от геля волос и приподнимаю голову.

— Пошел ты, — выплевывает он. — Ты думаешь, тебе это сойдет с рук? Я тебя выслежу.

В этом и состоит проблема настоящих психопатов. Они не могут остановиться, отступить, переосмыслить ситуацию, возможно, извиниться, сказать, что были неправы. Высказать уважение кому-то другому. Я потрясенно качаю головой. Он, мать твою, всех имеет и не знает этого. Неужели он на самом деле предполагает, что я заберу Софию и оставлю его живым, чтобы он мог мне мстить?

— Ты всю жизнь будешь от меня убегать, — с яростью угрожает он. Даже, лежа на полу, неужели ему не приходит в голову, что он меня недооценивает, что я могу стать таким же убийцей, как и он.