Красота и ужас. Правдивая история итальянского Возрождения - [9]
Перед лицом внешней угрозы на Аппенинском полуострове на сорок лет установился относительный (хотя и не абсолютный) мир. Этот период стал временем перестройки и обновления Церкви и временем политической стабильности, что позволило торговцам в полной мере использовать географическое положение Италии в самом центре Средиземноморья. Это было время расцвета визуальных искусств: во Флоренции творил Сандро Боттичелли, в Мантуе Андреа Мантенья создавал фрески Камеры дельи Спози, в Риме восстанавливали Сикстинскую капеллу (настенные, но не потолочные росписи были закончены к 1482 году). Эти мастера шли по пути своих предшественников, в том числе Джотто (1267–1337), которые уже сделали фигуры на картинах более живыми, осознали важность наблюдения и передачи эмоций и открыли множество важных технических приемов, в том числе перспективу для передачи объема.
Экономическое развитие Италии способствовало художественному развитию Ренессанса. Наибольшее влияние оказал растущий доход нового класса богатых торговцев. Историки спорят, как оценивать экономическое положение итальянских городов в конце XV–XVI веках. В 1300 году Италия была самой экономически развитой территорией Европы со множеством крупных и мелких городов. Но с 1500 года, хотя в абсолютных показателях итальянские государства продолжали экономически развиваться, темпы этого развития уже не соответствовали развитию самых динамичных европейских регионов (Фландрия, Рейнская область и Кастилия, а затем Англия и Нидерланды). На это влияли не только войны, но и политическое разделение Италии: итальянским городам-государствам просто не было причин сотрудничать друг с другом, когда гораздо выгоднее было устанавливать контакты с другими крупными державами. До объединения Италии оставалось еще три с половиной века[39].
Италия представляла собой пестрый ковер политических режимов. Европейские державы постоянно пытались отхватить часть итальянских территорий. На юге Неаполем правили представители Арагонской династии с северо-востока Испании. С 1268 по 1435 год Неаполь находился под контролем Анжуйского дома (эта династия была связана с королями Франции), что неудивительно, учитывая значимость Неаполя для Итальянских войн, начавшихся в 90-е годы XV века. Однако последняя правительница Анжуйской династии, королева Джованна (годы правления 1414–1435), уступила напору баронов и усыновила Альфонсо V Арагонского, сделав его своим наследником (впрочем, спустя десять лет отношения между ними испортились, и королева отрешила Альфонсо от престолонаследия). Это не помешало Альфонсо заявить права на королевство после смерти Джованны. Его соперником был Рене Анжуйский. Несмотря на поддержку папы и других итальянских государств, не говоря уже о значительном конце местных баронов, его притязания не оправдались, потому что до 1438 года он был пленником герцога Бургундского. Флот Альфонсо потерпел поражение от торговых соперников Неаполя, генуэзцев, а на Средиземном море от арагонцев, но благодаря удачному союзу с Миланом против французов он сумел к 1442 году обеспечить себе неаполитанский трон и стал королем Альфонсо I. В следующем году он триумфально въехал в город. О нем весьма благосклонно писал флорентиец Веспасино да Бистиччи. Он отмечал «его поразительное сочувствие и доброту вкупе с огромным великодушием», а также «достоинство и справедливость, с какими он относился ко всем своим подданным, как великим, так и малым»[40]. Король отличался великим благочестием и получил прозвание Альфонсо Великодушного. Умер он в 1458 году, и к этому времени его правление было окончательно закреплено – король разумно предоставил значительные права баронам, заручившись их поддержкой, и заключил дипломатическую сделку, которая обеспечила ему папское признание[41]. Но он же заложил для королевства серьезные проблемы на будущее. Альфонсо I был очень переменчив во внешних союзах и в отношениях с баронами, что не пошло на пользу его преемнику, королю Фердинанду.
Папы не сразу признали нового короля, но в конце концов Пий II признал Фердинанда I королем Неаполя и Иерусалима (этот титул напоминал о покорении города крестоносцами в XI веке). После долгого конфликта с группой неаполитанских баронов, поддерживавших его соперника, Иоанна Анжуйского (кроме того, у него была поддержка Милана, папства, Арагона и Албании), Фердинанд I все же окончательно утвердился на неаполитанском престоле. За годы своего правления с 1458 по 1494 год он создал роскошный двор, куда стекались поэты и художники. Впрочем, культурной славы Лоренцо Великолепного или Изабеллы д’Эсте[42] ему добиться так и не удалось. Возможно, это объяснялось тем, что древних построек в Неаполе почти не сохранилось, и гости города устремлялись либо в барочные дворцы, либо к руинам Помпей и на живописное Амальфитанское побережье. И все же в Неаполе сложился впечатляющий двор в духе Ренессанса. Здесь жили многие выдающиеся гуманисты, в том числе Лоренцо Валла, один из тех, кто опроверг достоверность «Дарения Константина». Неаполь, как Флоренция и Венеция, рождал «людей Ренессанса». Таким человеком был первый министр короля, Джованни Джовиано Понтано, увековеченный на фресках апартаментов Борджиа, не только политик, но еще и известный поэт и ученый
