Красный Ярда - [42]

Все они тревожились напрасно. Когда вскрыли урны и подсчитали голоса, то оказалось, что большинство их было подано за кандидата Вацлава Хоца. Виктор Дык и Ярослав Гашек провалились. На этих выборах прошли в сейм социал-демократы Антонин Немец и Франтишек Модрачек, а также аграрий Швейк.

После подсчета голосов состоялась обещанная панихида. Исполком ПУПРЗ выразил своему лидеру глубокое сочувствие. К нему присоединился и провалившийся соперник — Виктор Дык. Он сказал, что пан Гашек вел себя в борьбе с Хоцем, как мужественный спартанский царь Леонид, героически павший при Фермопилах.

Как только Дык замолчал, Гашек лег на пол у ног Дыка и замер. Дык посмотрел на него, грустно сказал:

— Я тоже потерпел поражение в борьбе с Хоцем. Отныне мое место рядом с Гашеком, — и растянулся на полу возле лидера ПУПРЗ.

Все старались сделать грустные лица, но судороги смеха мешали им. Ладе стало жаль Гашека и Дыка, а еще больше — членов исполкома, у которых, того и гляди, мог начаться тик или пляска святого Витта. Он поднялся и сказал:

— Господа! Мы рано хороним нашего дорогого и уважаемого лидера. Я полагаю, что в ближайшее время еще не раз будут распущены и имперский рейхсрат, и земский сейм. Как только объявят о новых выборах, мы начнем новую агитацию за лидера нашей партии, и количество голосов за него удесятерится. Я не сомневаюсь, что через несколько лет наш лидер и кандидат ПУПРЗ вступит в стены сейма и рейхсрата как победитель.

Слова Лады обладали силой заклинания: Гашек и Дык проворно вскочили на ноги. Члены исполкома, обрадованные воскресением своего лидера, еще раз чокнулись и разошлись по домам.

На этом участие ПУПРЗ в избирательной кампании закончилось, но яркая звезда Гашековской партии не перестала сверкать на политическом небосводе Чехии. Теперь она стала героиней книги «Социально-политическая история партии умеренного прогресса в рамках закона», произведения столь крамольного, что оно увидело свет лишь полвека спустя.

Глава семнадцатая

Из «Мира животных» я спокойно перебрался в «Чешское слово», нисколько не изменив своим политическим убеждениям… Я просто променял бульдогов на новую партию.

Ярослав Гашек

Бескорыстно служа своей партии, Гашек совершенно забыл о семейном очаге и теперь, уступая просьбам Ярмилы, нашел себе службу — стал сотрудником официоза национальных социалистов «Чешское слово». Эта газета пользовалась дурной славой. О ней говорили: «Если чешской рыбе место на чешском столе, то «Чешскому слову» место в чешском сортире». Друзья не верили, что Гашек взялся за эту работу по убеждению, — и дураку было ясно, что он не имеет ничего общего с этой партией, жалели писателя. Должность, которую Гашек занимал в «Чешском слове», была весьма далека от политики — он заведовал отделом «ломаных ног» или «черной хроники». Чтобы рассеять возможные недоразумения, Гашек опубликовал «Открытое письмо», в котором писал:

«Слухи о том, что в связи со вступлением в редакцию «Чешского слова» я будто бы изменил своим политическим убеждениям, не соответствуют действительности. Только невеждам неизвестно, что политическая линия «Чешского слова» та же, что и «Мира животных».

Редакция «Чешского слова» очень нуждалась в талантливом писателе и молча проглотила пилюлю. Черная хроника, едва к ней прикоснулось перо Гашека, превратилась в самое увлекательное чтение. Место вымышленных животных теперь заняли вымышленные люди и происшествия. Эти юморески-миниатюры оказались совершенно новым и притом нескучным жанром. Благодаря фантазии Гашека «черная хроника» никогда не пустовала, а пражане получали к утреннему кофе и правдивые истории, и пародии на обывательские слухи:

«Молочница Франтишка Воднага, приехав в пятом часу утра к своей стойке на Коронной улице, заметила прилично одетого мужчину, привязанного к дереву. Едва она перерезала путы, как незнакомец, даже не поблагодарив свою спасительницу, скрылся в предрассветном тумане».

Иногда Гашек шутил над своими друзьями и знакомыми, высмеивая их привычки и слабости:

«Вчера днем из трамвая маршрута № 6, на полном ходу, выпрыгнул пятнадцатилетний школьник Мрквичка, проживающий на Хлумовой улице. При падении мальчик сломал себе ногу.

Мой приятель, редактор газеты «Право лиду» Богумил Новотный, тоже любит выпрыгивать из трамвая на полном ходу. Я предостерегаю его не делать этого во избежание несчастного случая!»

Описывая пожар, случившийся в коптильне, Гашек сообщил:

«Опилки в копченых колбасах пана Бребурды горели ярким пламенем».

Эта фраза очень огорчила колбасника. Он и так пострадал от пожара, а теперь газета подрывала его репутацию. Гашек уважил просьбу погорельца и поместил в очередном номере опровержение:

«В связи с сообщением о пожаре в коптильне пана Бребурды мы позволим себе сделать маленькое уточнение: «опилки в копченых колбасах пана Бребурды не горели ярким пламенем».

Писатель играючи вел отдел «ломаных ног» — он великолепно знал и нравы маленького чешского человека, и нравы чешской прессы, и сам не раз бывал героем всевозможных происшествий.

Однажды поздно ночью Гашек шел с Малой Страны на Новое Место. На Карловом мосту он услышал позади себя шаги, оглянулся и увидел человека. Гашек решил разыграть его. Подойдя к статуе Яна Непомуцкого, он снял пиджак, разулся и перекинул ноги через парапет.