Красный всадник (Уот Тайлер) - [20]

Подмастерья, потупившись, кивали головами.

— Так вот… С сегодняшнего дня я учреждаю должность главного подмастерья. Главным подмастерьем назначаю Луи. Как на это посмотрит сын Альбиона[42]? Вот тебе твоя «справедливость»! Здесь я хозяин!! — вдруг заревел Риго. — Что хочу, то и делаю! Понятно? Перевожу тебя на погрузку материала. Будешь таскать тачку. Верно я поступаю, ребята?

— Ве-ерно, — протянули подмастерья.

— Ну, где теперь твое мастерство? Фук — и нету. Как не бывало. Вчера ты еще что-то умел, а сию минуту ничего не умеешь. Будешь таскать камни. Га! Как я захотел — так и вышло. Так будет всегда!

Уот тяжело поднялся и оперся кулаками о стол. Мадлен вскрикнула.

— Вы не правы, хозяин, — с трудом выговорил Уот. — И вам бы следовало переменить порядки в мастерской. Иначе нечего ждать добра.

Риго побелел от бешенства.

— Что? И это ты мне сказал? Мне? Хозяину?! Эй вы, дармоеды, я когда-нибудь бываю не прав? Или у меня плохой порядок? Что молчите?

— Да… то есть нет…

Это произнес Луи.

— Я самому мэру расскажу! Я оповещу цеховых старшин! Ты, Уот Тайлер, всю жизнь будешь помнить меня. Да я…

Он схватил стул и трахнул им об пол. Большой кусок отсыревшей штукатурки на потолке вдруг треснул, обвис и свалился прямо на голову разгневанного мастера Риго. Тот застыл на месте с раскрытым ртом, весь обсыпанный белой пылью…

— Что-о-о? — закричал он.

К нему угодливо подскочили Луи и Мишель, взяли под руки.

— Я знаю, чьи это дела! — бушевал Риго.

Риго увели на кухню. Вслед за ним бросилась, подхватив кружку с остатками сметаны, Розовая Мадлен.

— Вот видишь, Уот, хозяева наказаны и без нас, — сказал Фавье, когда подмастерья немного успокоились и очистили мастерскую от пыли.

— В Жакерии с господами поступали совсем иначе. Разве французы уже забыли ее?

— Э-э, то Жакерия.

— А ты знаешь, что восстали ткачи во Флоренции?

— Выкинь это из головы, Уот. Или ты не хочешь жить спокойно?

— Хочу и поэтому не могу себе позволить.

…Риго донес на Уота цеховому управляющему. Уот вынужден был пойти к нему. Он не сомневался, что любой разумный человек быстро разберется в этом нехитром деле. К тому же управляющим был соотечественник Уота — богатый английский делец, несколько лет назад приехавший во Францию.

Переступив порог небольшого особняка на одной из улочек недалеко от рыночной площади, Уот очутился в темной передней. Слуга предложил подождать.

Прошло четверть часа, опять появился слуга и пригласил следовать за ним.

В богато обставленной комнате ярко пылал камин. Возле камина, в кресле, боком к вошедшему сидел грузный человек в зеленом халате. Красными пальцами он перебирал шелковые кисти пояса. Это был Ричард Лайонс.

— Ты Уот Тайлер? — спросил он, даже не повернув головы.

— Да, сэр. Здравствуйте.

— Чего тебе нужно?

— Истины, сэр.

— Всего лишь? — управляющий поднял бровь. — Поди-ка сюда, новый Христос.

Уот подошел близко к креслу.

— А тебе известно, что у каждого человека своя истина?

— Если позволите, я скажу о своей.

— Говори.

— Сэр, уже почти три года я работаю у Жака Риго после службы в английском гарнизоне. И многому научился за это время. Мои надписи на могильных плитах ни разу не приходилось исправлять или переделывать.

— Разве? А ты не знаешь, что вчера мсье Боларэ отказался взять плиту, на которой ты вывел имя его покойной жены?

— Этого не может быть. Я все сделал точно, как он просил.

— А листья?

— Какие листья?

— Я спрашиваю, где листья? — голос управляющего прозвучал угрожающе.

— Сэр, он просил только надпись.

— А разве тебе, граверу, не было видно, что жилки на мраморе подсказывали гравировку листьев? Ты не заметил этого и не сделал. В результате мсье Боларэ не взял плиту. Неустойку уплатишь. Помимо этого, Риго рассказал мне о твоем поведении. Ты, оказывается, один идешь против всех в мастерской, а? Мутишь людей…

— Если я не согласен с тем, как оценивают мою работу, это не значит, что я иду против всех.

— Значит, ты один прав, да? А все ошибаются?

Уот ответил спокойно:

— А вы не допускаете, господин управляющий, что достаточно ошибиться одному и сразу начинают ошибаться многие. Так не раз уже было в истории.

— Ого! Ты, оказывается, научился и рассуждать. Не на службе ли в английском гарнизоне? Мне там тоже приходилось быть…

Лайонс посмотрел на Уота, повернув к нему лицо, одна сторона которого, обращенная к камину, была красной, другая — черной.

Уот Тайлер не знал тогда, что за птица этот Ричард Лайонс. Все прояснилось много позднее, когда Уот уже вернулся в Англию. Оказывается, управляющий цеховой гильдией был причастен не только к доходам граверной мастерской Риго.

В свое время Лайонс получил с помощью лорда Уильяма Латимера право вывозить английскую шерсть на континент, минуя порт Кале, где шерсть облагалась пошлиной. Подобные же разрешения он сумел раздобыть и для нескольких знакомых купцов. Торговые люди не остались в долгу и отвалили благодетелю солидный куш. Вскоре Лайонс сам стал откупщиком пошлин в Кале. Для начала предприимчивый делец повысил цены на шерсть, установленные парламентом, а излишек положил в свой карман. Вместе с зятем Латимера он скупал за бесценок долговые обязательства короля у потерявших надежды кредиторов и получал за них все сполна из государственной казны. Но и этого Лайонсу оказалось мало. Он стал скупать товары, которые шли в Англию, назначая на них цены по собственному усмотрению, беззастенчиво спекулировал.