Красный Петух - [132]
- Понимаешь, - продолжал Фристедт, - как дьявольски просто? Посмотри вот тут, в журнале Фолькессона, что, собственно, здесь написано?
Фристедт держал журнал, открытый на нужной странице.
- Позвонить или проверить 631130, - прочел Аппельтофт.
- Вот именно. Звонят по номеру телефона, ну а зачем проверять номер телефона, если он уже известен? Он должен был проверить, кто этот человек, или позвонить ему, - продолжал Фристедт, едва сдерживая свой энтузиазм.
- Это не номер телефона? А ты проверял, кто это? Здесь ведь не хватает лишь четырех последних цифр дня рождения, но компьютер может выдать их[60], - ответил Аппельтофт, неожиданно почувствовав прилив сил.
- В этом-то и состоит некая странность. Я запросил компьютер, но получил неожиданный ответ: по какой-то причине этот человек занесен в разведреестр или в определенный вид документации, по которому классифицировались данные.
- Хамильтон, - сказал Аппельтофт, - Хамильтон нашел номер телефона и всю эту галиматью по своему компьютеру, пусть теперь вытаскивает и этого плута.
- Я так же думаю. Хамильтон уже возвращается, он звонил из Афин, прибудет сегодня вечером.
- Сказал что-нибудь?
- Да. Он сказал, что везет имя убийцы и описание его личности, не совсем полное, но все же кое-что.
- Ты знаешь, когда он прибывает? Поедем, встретим его?
- В 20.05 из Копенгагена. Именно это я и хотел предложить, ведь сейчас все начинает проясняться, тебе не кажется?
Аппельтофт кивнул. Действительно все начинало проясняться. Значит, все, что было сделано до этого, - ошибка: выдворенных не должны были выдворять, а четверых задержанных молодых шведов не следовало задерживать. И казалось, что уже не было причин для уныния, но тут вдруг еще большая беда подкатила к порогу: одна из секретарш отдела заглянула в комнату, и, хотя она еще ничего не сказала, Аппельтофт все уже понял по ее лицу.
- Нэслюнд ищет тебя. Он в своем кабинете. "Это спешно", - сказал он, - сообщила она низким голосом, намекавшим на пламя, вылетавшее из телефонной трубки, когда Нэслюнд призывал к себе виновного.
- Увидимся сразу же, как только я вернусь оттуда, - сказал Аппельтофт, поднялся и пошел к двери.
Шеф бюро Нэслюнд был возмущен и даже не пытался скрывать это. Когда этот "торгаш автомашинами" говорил, волосы падали на его лицо, а виски пульсировали. Рядом с ним сидел главный прокурор К. Г. Йонссон с "зашнурованным" ртом.
- Мне интересно, - начал Нэслюнд, хотя Аппельтофт еще не успел пройти в комнату и найти себе стул, - мне интересно, черт возьми, чем, по-твоему, мы тут занимаемся? Ты, например?
- Я лично, дав клятву, отвечаю на вопросы, если речь об этом, - тихо ответил Аппельтофт, садясь, хотя ему и не "приказали" это сделать.
- Я не просил тебя садиться! - закричал шеф бюро. Аппельтофт медленно встал, не отвечая на оскорбления. - Пожалуйста, садись! - все еще кричал Нэслюнд, медленно отбрасывая раггарский клок волос, свалившийся на лоб. - Ну, ты что, записался в адвокаты или в чем дело?
Чувствуя себя сбитым с толку бешенством шефа, Аппельтофт не находил ответа. Он молча сел.
- Я повторяю вопрос, - продолжал Нэслюнд еще более низким, холодным голосом, - что за идейку ты подал этому "любимчику"-адвокату и почему?
- Когда я допрашивал Хедлюнда, после изучения протокола конфискованного... я не мог по-другому. Я хотел получить от него подтверждение. Я имею в виду, что он сам думал об этих патронах. И потом, с этой книгой...
- Я спрашиваю не об этом. Я спрашиваю, что ты сказал этому дьяволу-адвокату? Мало того, что террористы должны иметь адвокатов, они еще и получают помощь от певчих сыщиков-петухов! Итак, что ты сказал ему?
- Я показал ему то, что написано в протоколе конфискованного... да, но он и сам имел доступ к нему, я сказал лишь о том, что значилось и в его собственных бумагах.
- Адвокаты никогда не смотрят в бумаги! Особенно перед Рождеством. Значит, это ты подкинул ему идейку.
- Да, но это же правда.
- Итак, наша птичка улетела. Понимаешь, что это значит?
- Да. Но ведь никаких веских причин для задержания и не было.
- Без дерзостей! Понимаешь, что все это значит, я тебя спрашиваю?
- Нет. Во всяком случае, его не в чем обвинять.
- Это твое мнение?
- Да.
- Тогда я скажу тебе: ты здесь не для того, чтобы давать оперативные или юридические оценки, ты здесь для того, чтобы вести расследование. Понятно?
- Не-ет. Мы должны расследовать о подозреваемом все: и положительное, и отрицательное. А это своего рода юридическая оценка.
- Не болтай чепухи.
- Так, во всяком случае, записано в служебной инструкции, а эту чепуху, которой мы занимаемся, я не понимаю.
- Мы никакие не сыщики! Это государственная служба безопасности, и - о, проклятье на мою голову! - совершенно удивительно, что мне нужно объяснять тебе это. Будет обвинение или нет - это одно. Но то, что мы должны стремиться держать террористов взаперти, - совсем другое.
- Но нет никаких доказательств, что он хоть как-то связан с этой террористической акцией. Во всяком случае, с арабской.
- И ты знаешьэто наверняка?
- Я знаю, что против него доказательств нет. И если я должен свидетельствовать под присягой...
Книга считается классикой шведской литературы, общий тираж только в Швеции 600 тысяч экземпляров. Одна из самых читаемых книг в Швеции. В 1990 году во Франции получила Prix France Culture как лучшая иностранная книга года. В 2006 году номинируется в Германии на Deutsche Jugendliteraturpreis.Обычное простое наказание сводилось к тому, что виновного школяра затаскивали в душевую и держали на привязи под потоком холодной воды. Существовала добрая дюжина способов поставить на место «новых-и-крутых».Во время Монашеской ночи учителя уходили к себе и засовывали вату в уши, или ставили на проигрыватель пластинку Вагнера, или придумывали что-то еще, лишь бы совершенно ничего не видеть и не слышать.«Ты получишь свой ад здесь и сейчас, будь уверен!» Добро пожаловать в Шведский интернат!
Ян Гийу (Jan Guillou), один из самых популярных современных писателей Швеции, в своем увлекательном романе создает яркую фреску жизни средневековой Скандинавии. Вместе с главным героем романа, юным Арном, читатель побывает в поместье его отца Магнуса, в монастыре цистерцианцев, на деревенской свадьбе и на тинге, съезде благородных рыцарей, где решается, кто будет королем страны. Роман, переведенный на многие языки мира, в 1988 году был удостоен высшей литературной награды Швеции.На данный момент писателем созданы четыре романа из цикла «Рыцарь Арн», но в России издан лишь первый.Цикл «Рыцарь Арн»:1.
Суперагенту Карлу Хамильтону по кличке Coq Rouge поручено ликвидировать банду дерзких и жестоких террористов, действующих на территориях разных государств. Для этого он внедряется в преступный мир Гамбурга, затем Сирии и Ливана. Неоднократно подвергая свою жизнь смертельной опасности, герой пройдет все испытания и решит поставленную задачу. Хамильтона ждет очередной орден. Но сам Карл недоволен собой, ведь каждый раз при "вынужденном" применении оружия он испытывает угрызения совести и желание покончить с этой карьерой.
В июле 2005 года в Эдинбург съезжаются на саммит лидеры стран «Большой восьмерки». Ежедневные марши протеста, демонстрации и уличные беспорядки, учиняемые антиглобалистами, держат полицию в постоянном напряжении. Однако инспектор Джон Ребус в охранной операции не задействован и погряз бы в текучке, если бы не смерть депутата парламента, обставленная как самоубийство, и не явные признаки того, что в городе орудует серийный убийца. Власти стремятся скрыть и то и другое, боясь бросить тень на событие мирового значения.
На оперативной работе не соскучишься, это майор Вершинин знает точно. Похищение маленькой девочки или двойное убийство бизнесменов — настойчивый и внимательный оперативник раскроет любое преступление. Однако подозрительный несчастный случай с талантливым гитаристом начинающей рок-группы ставит Вершинина в тупик. Похоже, музыкант настроил против себя всех знакомых — значит, к гибели парня причастен кто-то из них. А может быть, это сговор? Однако вскоре и других участников группы начинают преследовать несчастья: дорожные аварии, удар током… Кто же задался целью уничтожить группу?
Во все времена среди тысяч обычных людей едва ли можно было отыскать хотя бы одного человека, обладающего паранормальными способностями. Но в конце двадцатого века, в годы перестройки, вдруг обнаружилось, что на свет все чаще стали появляться дети, от рождения наделенные сверхъестественными, поистине магическими силами. Ученые назвали этих чудо-детей «дети индиго».Герой романа «Проклятие Клеопатры» капитан УГРО Глеб Панов приезжает в поместье миллиардера Никандрова с надеждой, распутав обстоятельства таинственного похищения его пасынка, получить щедрый гонорар от благодарного отчима.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Значительное сокращение тяжких и особо опасных преступлений в социалистическом обществе выдвигает актуальную задачу дальнейшего предотвращения малейших нарушений социалистической законности, всемерного улучшения дела воспитания активных и сознательных граждан. Этим определяется структура и содержание очередного сборника о делах казахстанской милиции.Профилактика, распространение правовых знаний, практика работы органов внутренних дел, тема личной ответственности перед обществом, забота о воспитании молодежи, вера в человеческие силы и возможность порвать с преступным прошлым — таковы темы основных разделов сборника.
У писателя Дзюго Куроивы в самом названии книги как бы отражается состояние созерцателя. Немота в «Безмолвных женщинах» вызывает не только сочувствие, но как бы ставит героинь в особый ряд. Хотя эти женщины занимаются проституцией, преступают закон, тем не менее, отношение писателя к ним — положительное, наполненное нежным чувством, как к существам самой природы. Образ цветов и моря завершают картину. Молчаливость Востока всегда почиталась как особая добродетель. Даже у нас пословица "Слово — серебро, молчание — золото" осталось в памяти народа, хотя и несколько с другим знаком.