Красный опричник - [26]

Недоверчиво хмыкнув, Берия продолжил осмотр хитроумного прибора. Клавиши с буквами располагались в той же последовательности, в которой он привык видеть их на печатных машинках. Для чего же были предназначены остальные клавиши? Он снова перевел взгляд на экран и обратил свое внимание на разбросанные по нему ярлыки с надписями: «Мой компьютер», «Winamp», «Microsoft Word», «Корзина». Ярлыков было более трех десятков и названия некоторых ему ничего не говорили, а некоторое и вовсе были на другом языке. Кажется, он сумел прочитать по-французски «Ле сан». Или что-то в этом роде.

Затем внимание его привлек штырек тачпойнта, слегка возвышающийся над клавишами. Потрогав его, он обнаружил, что на экране в такт его касаниям движется курсор. Ради эксперимента Лаврентий Павлович навел его на один из значков и, не отдавая себе отчета в своих действиях, машинально нажал левую клавишу. Из динамиков щелкнуло и взору потрясенного наркома предстало окошко «Моего Компьютера».

— Тьфу ты! — выругался Берия, вновь промакивая испарину на лбу.

На экране он увидал иконки с изображением дисковода, логических дисков, физических и виртуальных устройств со съемными носителями, а также несколько пиктограмм папок с документами.

— Что бы это могло значить? — прошептал он, — ничего не понимаю! «Логический диск «Цэ», Логический диск «Дэ»! Какая здесь может быть логика? Как же Кречко выключал эту машинку?

Курсор вновь неуверенно пополз по экрану, спотыкаясь о каждую пиктограмму. Наконец, Берия припарковал его у кнопки «Пуск». Немедленно выехало окошко с различными надписями, которые он поспешил прочесть.

— Ага! «Справка и поддержка»! Ладно, это после… а вот и выключение! — торжествующе прошептал он!

Только Берия собрался тыкнуться в «Справочное бюро», как зазвонил телефон.

— Я же просил! — шикнул он в трубку, но, услыхав взволнованный голос секретаря, проворчал, — сейчас!

— Так, значит «Выключение»! Ага! Не понял! «Выключить», «Перезагрузить», «Спящий режим»… какой к дьяволу «Спящий режим»? Выключить!

Отключив от сети ноутбук, Берия аккуратно спрятал его в сумочку (Кречко, сказал, что это — специальный футляр для переноски) и положил его в сейф. Заперев его и спрятав ключи в кармашек, он вышел из кабинета с видом укротителя, который одержал победу над самым строптивым из своих подопечных хищников.

— Одного я не понимаю, — сказал он сам себе, — почему для выключения этой штуки необходимо нажать на кнопку «Пуск»?

— Отыгрываетесь? — спросил с первого сиденья «Эмки» Кречко, когда наконец Волков уселся сзади. По бокам его «страховали» двое сотрудников госбезопасности.

— О чем вы? — не понял Волков.

— Ай, бросьте! — усмехнулся Иван Михайлович, — насколько я понимаю, вы обиделись на меня за принятые мною, старшим майором госбезопасности меры предосторожности. И решили убедить Лаврентия Павловича отстранить меня от дела.

— Узнаю мощь системы! — хмыкнул Андрей Константинович, — высасываем из пальца обвинение и подтасовываем факты под жидкую цепочку собственных умозаключений… сынок, если ты еще раз попытаешься меня ударить, я сломаю твою нежную шею!

— Лейтенант! — прикрикнул Кречко на чересчур самостоятельного сотрудника, — я что, не предупреждал! Смотри — их благородие и впрямь способны сломать хребет даже такому красавцу, как ты. Потом твоя жена будет хлопотать за тебя пенсию, скажет: погиб при исполнении. Так, ваше благородие?

— Двоечник вы, Иван Михайлович! — произнес Волков, — обращение «ваше благородие» применимо лишь чинам от двенадцатого до девятого класса. То есть, не выше штабс-капитана… или это вы меня обидеть вздумали?

— Боже упаси вас обидеть! — воскликнул Кречко, — кстати, а у вас какой класс был? Запамятовал…

Слушающие эту белиберду сотрудники только мысленно пожимали плечами. Ну, колет товарищ старший майор какого-то субъекта, разыгрывающего помешательство, ну и пусть колет. Нельзя бить подследственного — значит нельзя. Совсем плох, раз бить нельзя. Только с чего этого придурка в Кунцево везут? Ведь неподалеку — дача самого товарища Сталина. Не может быть, чтобы товарищ Сталин лично допросить этого подозрительного субъекта желал. Тем временем Волков ответил:

— Все вы помните. Чин — третьего класса, а вот по должности — второй.

— Ну, это нам знакомо, ваше превосходительство! — хохотнул один из сотрудников, — и у нас капитаны, случается, полками командуют…

— Что-то ваши люди язык за зубами держать не умеют! — пожаловался Волков, — агенту вражеской разведки уже бы стало ясно, что в частях Красной Армии — некомплект.

Кречко обернулся и взглянул на своих сотрудников.

— А ведь этот гражданин прав, товарищ сержант государственной безопасности!

Пристыженный сотрудник замолчал, а Иван Михайлович подумал, что пора с личным составом проводить разъяснительную работу. Припухли на теплых местечках — скоро щеки из-за ушей торчать будут. Всегда можно сменить тесную Москву на бескрайние просторы Якутии. Кажется, вчера что-то говорили насчет вакантной должности в Вилюйске. Нету в тамошнем улусе своего сержанта госбезопасности. Что-то видимо отразилось на его лице, потому как пристыженный сержант начал обеспокоено ерзать на сиденье. Это дало повод Волкову очередной раз поиздеваться: