Красный нуар Голливуда. Часть II. Война Голливуда - [111]

Департамент военной информации был гротескнейшим скопищем коммунистов, про-коммунистов, социалистов, «розовых», поддельных интеллектуалов, фальшивых либералов, гомосексуалов и неувядающих лузеров. — Мэтьюс, American Mercury, октябрь 1954 года.

Созданные в один день, 13 июня 1942-го, Департамент военной информации (ДВИ) и Управление стратегических служб (УСС) провели почти тотальную мобилизацию интеллектуалов. В том числе — красных. Хотя работа предполагала допуск ко всему массиву секретной информации, профессионалы тайной и психологической войн больше, чем армейцы, доверяли красным. Не потому, что СССР — «брат по оружию»: это все лирика. Коммунисты обладали качествами, бесценными именно для такой работы. (Впрочем, теми же качествами обладал и завербованный УСС «крестный отец» Лаки Лучано.)

Твердокаменные антифашисты, опытные пропагандисты, они — лучше, чем кто бы то ни было, — находили верную интонацию для листовок и радиопередач на оккупированные страны. Владея — в той или иной степени — азами конспирации, они были — лучше, чем кто бы то ни было, — подготовлены к работе в тылу врага. Кое-кто из них «немало стран перевидел, скитаясь с винтовкой в руке» и располагал коминтерновскими связями.

Беспартийный интеллигент имел все шансы демобилизоваться из ДВИ или УСС с партбилетом в кармане. Фаста в ДВИ привел поэт Луис Антермайер, друг коммуниста Артура Миллера и автор New Masses. На первых порах Фаст сочинял пропагандистские брошюры, потом пошел на повышение. Шеф заморского радиовещания — «тот самый» Хаузман — ценил его романы и «политическое чутье». В итоге Фаста и его жену «привлекли к участию в нью-йоркском отделении культурной секции компартии коллеги из ДВИ».

Никто нас ничем не соблазнял, да и нужды не было. Люди, с которыми мы познакомились, были молоды, умны, открыты. На одних была военная форма, они ждали отправки за океан; другие служили в Нью-Йорке — в корпусе связи и иных организациях. Третьи — заняты на важной гражданской службе, среди них люди или физически ущербные, или единственные кормильцы, или вышедшие из призывного возраста. И, конечно, среди них было много женщин — умных, сострадательных, добрых.

* * *

Возглавил ДВИ журналист и писатель Элмер Дэвис. Изрядный вольнодумец, он боролся с запретом на публикацию фотографий павших солдат: лишь в конце 1943-го цензура разрешит фото тел или гробов, накрытых звездно-полосатым флагом. Дэвис достучится до ФДР: с санкции президента Life проиллюстрирует редакционную статью «Три американца» скорбным снимком Джорджа Строка: три джи-ай, уткнувшиеся лицами в песок где-то на Новой Гвинее.

Спорил Дэвис с властью и по более серьезным поводам, протестуя против интернирования японцев, игравшего на руку вражеской пропаганде, и лоббировал их призыв в армию. Но тут он был бессилен и даже вынужден выпустить фильм «Переселение японцев»: Милтон Эйзенхауэр, руководивший интернированием, объясняет там, что японские рыбаки следили за военными судами, а фермеры разбивали огороды вблизи аэродромов. Японцы на экране шли в лагеря чуть ли не с песнями и плясками.

Впрочем, Эйзенхауэр вскоре подаст в отставку, ужаснувшись скотским условиям в лагерях. Зато в ДВИ были свои японцы Эйтаро и Аяко Исигаки, ветераны КДР. Она — писатель и переводчик. Он — коммунист, муралист, работавший с Ороско и Тамайо, один из основателей Лиги американских художников. Нетипичный японец-интернационалист посвящал росписи борьбе китайских партизан, страданиям китайского народа. Его черед — арест и депортация — придет в 1951-м.

В заместители Дэвис взял Маклиша, в свою очередь обзаведшегося заместителем в лице Каули: это было уже немного слишком. Чемберс и Пеглер развязали травлю красного, проникшего в тайное сердце войны. Дайс заявил, что Каули, «один из главных коммунистических интеллектуалов страны», связан с 72 коммунистами и фронтами. ФБР допрашивало его друзей. Каули подал в отставку в марте 1942-го, после того как Маклиш, упорно сопротивлявшийся давлению «ястребов», дал ему взглянуть на досье, предоставленное ФБР.

* * *

Растоптав принцип изоляционизма, ФДР выстраивал невиданные, рожденные тотальным характером войны институты сразу во всемирном масштабе. И сложность структуры ДВИ, и его децентрализованная дислокация отражали эту глобальность.

ДВИ подразделялся на «домашнюю» и «заморскую» службы. Возглавили их создатель журнала Look, либеральный республиканец Гарднер Коулз, и Роберт Шервуд. Центральное руководство и домашняя служба располагались в Вашингтоне, информационный центр и заморская служба — в Нью-Йорке.

У каждой службы было свое кинобюро.

Во главе заморского стоял журналист Ульрик Белл, один из агентов, завербованных британцами в 1940-м. В его ведомстве ответственные должности заняли Роберт Рискин, сценарист Капры, и голливудский либерал Филип Данн.

Во главе внутреннего — Меллетт, человек ФДР в довоенном Голливуде.

Размах деятельности ДВИ не имел аналогов. Зонтичная структура координировала работу множества отраслевых служб. Одних только кинослужб начитывалась добрая дюжина: в УСС, ВМФ (Джон Форд), ВВС (Уайлер), Министерствах сельского хозяйства и чрезвычайного управления и прочая, прочая, прочая. Да еще и студии — помимо того, что ДВИ экспроприировал у них площади, — выполняли военные заказы. Один Нельсон Рокфеллер отказался переподчинить ДВИ Комитет общеамериканского сотрудничества.