Красный нуар Голливуда. Часть I. Голливудский обком - [17]
«Дом» был уже вторым политическим хитом, неофициальным гимном американской демократии, сочиненным Робинсоном за семь лет. 5 ноября 1939-го в программе CBS «В поисках счастья» прозвучала кантата на стихи Джона Латуша «Баллада для американцев».
Это был положенный на мозаичную музыку – от маршей и спиричуэлс до блюзов и тоскливых песен сборщиков хлопка – краткий курс истории США, манифест американской мечты в ее демократическом варианте. Строки Декларации независимости и Геттисбергской речи Линкольна вливались в поэтический строй.
Хор пытал солиста: «Как твое имя, дружище? Куда ты идешь? Кто же ты?»
– Я все, кто никто, и никто, кто все.
Если хор вопрошал, чем солист зарабатывает на жизнь, тот перечислял профессии от плотника до музыканта. На вопрос о происхождении – десятки наций, влившихся в «плавильный котел» Америки. На вопрос о вере – все возможные вероисповедания.
– Так кто же ты?
– Вы знаете, кто я. Я – Америка!
За год с небольшим разошлись свыше сорока тысяч записей «Баллады». В ходе президентской кампании 1940-го ее пели делегаты съездов и республиканской, и коммунистической партий. Ее исполняли Бинг Кросби, Лондонский симфонический оркестр под руководством Хьюго Вейсгалла и двести солдат-негров на благотворительном концерте в Альберт-холле. Финальный апофеоз мюзикла «Рожденный петь» (1942) – балет на «Балладу», поставленный великим Басби Беркли.
В легенду вошло первое ее исполнение в сопровождении Нью-Йоркского филармонического симфонического оркестра Полем Робсоном, чей голос был таким же голосом Америки, каким станет голос Синатры. На приглашении Робсона настоял радиопродюсер Норман Корвин. Робинсон не мог оспаривать его решение, хотя кантата была рассчитана на обычный баритон; тональность приходилось ломать ради Робсона, по словам композитора, «совершенно не обращавшего внимания на общепринятые нормы концертного исполнения», но горячившегося: «Все, что я хочу петь, подвластно моему голосу!»
Запись, которую уместно назвать сражением между композитором и певцом, затянулась на пять или шесть дней. Робсон не бахвалился: Робинсону пришлось согласиться с тем, что его голосу действительно подвластно все.
Аренс, сотрудник КРАД: Были ли вы когда-либо известны под именем Джон Томас?
Робсон: О, бога ради, что, кто-нибудь здесь хочет ‹…› куда-нибудь меня упечь за оскорбление [Конгресса]? Джон Томас! Меня зовут Поль Робсон, и все, что мне есть сказать ‹…› я говорил публично по всему миру, именно поэтому я сегодня здесь.
Конгрессмен Шерер (адвокату Робсона): Я прошу вас рекомендовать свидетелю ответить на вопрос. Он тут речь развел.
Фридман, служащий КРАД: Простите, мистер Аренс, не могли бы вы разрешить фотографам сделать снимки, а то они уже отчаялись. Все нервы вымотали…
Конгрессмен Уолтер, председатель КРАД: Пусть снимают.
Робсон: Я к этому привык, я работал в кино. Вы хотите, чтобы я позировал? Хотите, чтоб улыбался? У меня не получается улыбаться, когда я с ними разговариваю.
Аренс: Я ‹…› требую от вас подтвердить или опровергнуть тот факт, что в компартии вас звали Джоном Томасом.
Робсон: Я отказываюсь отвечать на основе Пятой поправки. Это просто смехотворно. – 12 июня 1956 года.
Странная судьба у гражданственных хитов Робинсона. Каждый раз они появлялись на свет чуть-чуть, но слишком поздно. «Баллада» – через два с половиной месяца после того, как советско-германский договор расколол поддерживавший ФДР антифашистский Народный фронт. «Дом, в котором я живу» – на пороге «красной паники».
Гарантами мира в доме, где мы все живем, Голливуд считал фронтовиков.
Триумфатором 19-й церемонии стали, побив рекорд «Миссис Минивер», «Лучшие годы нашей жизни». Семь «Оскаров»! Лучший фильм! Уайлер – лучший режиссер, Фредерик Марч – лучший актер. Гарольд Рассел – лучший актер второго плана. Роберт Шервуд – лучший сценарист. Хуго Фридхофер – лучший композитор. Дэниэл Менделл – лучший монтаж.
Рассел, лишившийся рук в 1944-м при взрыве на учебном полигоне, удостоился еще и специального «Оскара» за психологическую помощь искалеченным ветеранам. Хотя он и не был профессиональным актером, Уайлер увидел его на экране. В фильме военно-пропагандистской службы «Дневник сержанта» (1945) Рассел демонстрировал, как освоил механические протезы. И вот теперь – «Оскар»: кино еще умело творить чудеса.
В августе 1947-го лос-анджелесское отделение ФБР рапортует Гуверу о восьми фильмах, включая «Лучшие годы нашей жизни», содержащих коммунистическую пропаганду. В рапорте указано, что актеры Роман Бонен и Хоулэнд Чемберлен состоят в компартии, сценарист Шервуд связан с прокоммунистическими организациями и находится под тайным влиянием коммуниста-сценариста Говарда Коха. В качестве экспертной оценки фильма к рапорту приложена статья Уильяма Мэркхэма из Plain Talk, «журнала, бесстрашно разоблачающего силы тьмы, готовящие мировую диктатуру». Мэркхэм назвал «Лучшие годы», выставляющие в негативном свете промышленников, торговцев и банкиров, «порочным и опасным фильмом».
