Красный кролик - [8]

— А что насчет школы? — высказала вслух свое беспокойство Мери Пат.

— В американско-английской школе с детьми обращаются очень хорошо, — заверила ее Пенни Хейдок. — Я сама подрабатываю там. Ну а уровень обучения выше всяческих похвал.

— Эдди у нас уже читает, правда, дорогая? — с гордостью похвалился отец.

— Только «Кролика Питера» и другие детские сказки, но для четырех лет он читает очень прилично, — подтвердила остальным не менее довольная мать.

Тем временем Эдди, отыскав блюдо с сандвичами, уже что-то аппетитно жевал. Это была не его любимая копченая колбаса, но проголодавшиеся дети перестают привередничать в еде. К тому же, в надежном месте были припрятаны четыре больших банки с арахисовым маслом «Скиппи». Местный хлеб, по общим отзывам, был вполне приличный, хотя и уступал «чудо-хлебу», на котором росли американские дети. Кроме того, Мери Пат уложила в багаж хлебопечку, которая сейчас катилась в трейлере между Ленинградом и Москвой. Хорошая стряпуха, она особенно мастерски пекла хлеб и надеялась, что это станет ее пропуском в высший свет семейств посольских работников.

Совсем недалеко от того места, где они сидели, из рук в руки перешел один конверт. Курьер прибыл из Варшавы, и это письмо было направлено правительством его страны — точнее, одним правительственным ведомством для правительственного ведомства другой страны. Посланец был нисколько не рад порученному заданию. Он был коммунистом — непременное условие для такого ответственного поручения, — но, тем не менее, он оставался поляком, каковым являлся и тот человек, о котором шла речь в письме. И в этом была главная проблема.

На самом деле, это письмо было фотокопией оригинала, который всего три дня назад один человек лично принес в кабинет важной — очень важной персоны в Варшаве.

Тот, кому предназначалось это письмо, был знаком с посыльным, полковником польской разведки, — хотя и не испытывал к нему особо теплых чувств. Русские использовали своих западных соседей для самых различных задач. У поляков был природный дар к разведывательным операциям — по той же самой причине, что и у израильтян: обе страны были со всех сторон окружены врагами. К западу от Польши лежала Германия, к востоку — Советский Союз. Это крайне неблагоприятное обстоятельство привело к тому, что многие из самых талантливых и одаренных поляков посвящали себя разведке.

Адресату письма все это было хорошо известно. Больше того, ему уже было известно дословное содержание письма. Он узнал его еще вчера. Однако, его нисколько не удивила задержка. Польское правительство потратило сутки на то, чтобы осмыслить содержание письма и его значение, и лишь потом переправило его дальше, и адресат не был за это в обиде. Правительства всех стран мира брали по крайней мере одни сутки на изучение подобных вопросов. По самой своей природе люди, облеченные властью, были склонны к сомнениям и колебаниям, даже несмотря на то, что им было прекрасно известно: промедление является пустой тратой времени и сил. Однако даже марксизму-ленинизму было не под силу изменить человеческую природу. Печально, но факт. «Новый советский человек», как и «новый польский человек», оставался в конце концов просто человеком.

Немой спектакль, разыгрывающийся в кабинете, напоминал стилизованный балет в исполнении Ленинградского театра оперы и балета имени Кирова. Хозяину кабинета даже казалось, что он слышит звуки оркестра. На самом деле он предпочитал классической музыке западный джаз, но в любом случае музыка в балете является лишь гарниром к основному блюду, системой, которая говорит танцорам, когда им надо дружно прыгать, подобно дрессированным собачкам. Разумеется, по русским меркам все балерины слишком худосочные, однако настоящие женщины были бы просто неподъемными для тех гномов, которые в балете именуются мужчинами.

Почему его мысли ушли в сторону? Хозяин кабинета вернулся на свое место, медленно опустился в кожаное кресло и развернул письмо. Оно было написано на польском языке, а он не умел по-польски ни читать, ни говорить. Однако к письму был приложен хороший русский перевод. Разумеется, хозяин кабинета заставит поработать над текстом своих переводчиков, а также двух — трех психологов, которые оценят душевное состояние автора и составят многостраничное заключение, — а ему придется с ним ознакомиться, хотя это будет пустой тратой времени. После этого он сам должен будет подготовить доклад, чтобы обеспечить свое политическое руководство — нет, он сам входил в высшее руководство страны, был равным среди равных, — информацией о всех этих дополнительных исследованиях, чтобы уже оно, в свою очередь, тратило время, вдумываясь в послание и оценивая его важность перед тем, как принимать решение об ответных действиях.

У председателя КГБ мелькнула мысль: сознает ли полковник польской разведки, какой малой кровью обошлось его собственное руководство. В конце концов, этим людям пришлось лишь переправить документ своим политическим хозяевам, свалить на них груз ответственности, заставив их предпринимать ответные шаги. Так поступают государственные чиновники во всем мире, независимо от политических взглядов и убеждений. Все вассалы одинаковы.